Мечник

Я поднял ее на руки, отнес к кровати, осторожно уложил поверх одеяла. Сам пристроился рядом, мечтая избавиться наконец от ненавистного нагрудника, под которым огнем горела моя обожженная в пыточной и до сих пор никем не обработанная плоть.

На узкой кровати пришлось минут сорок томиться в неудобной позе, терпеливо гладя Висту по волосам, периодически шепча ей на ушко ласковые слова. В маленькой комнате было жарко, пот ручьями тек по лицу и телу, одежда под доспехом быстро стала влажной и прилипала к ране, добавляя к моим бедам еще немного неприятных ощущений, но я терпел, боясь нарушить покой засыпающей девушки.

Наконец дыхание Висты стало ровным, и я очень медленно вытащил руку из-под ее головы, затем буквально сполз на пол, тут же принявшись лихорадочно искать застежки проклятого нагрудника. Мне срочно нужны были вода, чистая тряпица и хорошая заживляющая мазь. Ну или хорошее целебное заклинание. А лучше и то и другое, вместе взятое.

Будь проклят герцог Ребо и все его люди! Будь проклята та минута, когда я не настоял на изменении маршрута, понадеявшись на извечный русский авось! В результате Висту едва успокоил, Кайю, как оказалось, едва не изнасиловали прямо посреди пиршественного стола при стечении народа, Пайрус изломан и неизвестно, когда оклемается и оклемается ли вообще. И все из-за какого-то местного правителя-самодура, возомнившего о себе неизвестно что!

А ведь ничего мерзавцу за это не будет. Как я понял, одернуть строптивого герцога мог бы император Фрей Первый, да вот беда – скончался он с полгода назад. Теперь же политика требует от регента бережного отношения ко всем герцогам – без их поддержки ему не усмирить поднявшие голову имперские кланы. Так что никто из-за нас ссориться с Ребо не станет, мы против него всего лишь мелкие сошки, несмотря на то что маги.

Но лично мне нет дела до политики, владетель Унгала должен понести наказание, и раз уж никому нет дела до наших бед, то заняться его наказанием должны мы сами. Вернее, я сам. И нет более удобного времени для этого, чем сейчас.

Затянув обратно расстегнутый уже было ремешок доспеха, я поправил перевязь с мечом, подержался несколько мгновений за рукоять клинка, морально настраиваясь и подпитываясь его силой, после чего, осторожно приоткрыв дверь, выскользнул в коридор.

Момент действительно благоприятный, поскольку в городе переполох, во дворце пожар и бегство заключенных, герцог же, согласно рассказу магистра правопорядка, мертвецки пьян. А я все еще одет как стражник. Выскользну из храма, добуду по дороге к дворцу шлем да и сойду там за своего. Никто не ждет такой дерзости, так что фактор неожиданности будет на моей стороне. Доберусь до опочивальни Ребо, разделаюсь с охраной, быстро прикончу мерзавца и уберусь в обратном направлении. На улице освобожусь от доспехов и вернусь в храм. Авантюра? Стопроцентная! В прошлой жизни я бы никогда не пошел на такое, но сейчас я уже не тот скромный нерешительный человек, теперь у меня молодое, сильное тело, ум и опыт тридцатилетнего мужика и магия мечника в придачу. Я буду быстр, смел и осмотрителен, никто меня не остановит. А собственные раны и усталость подождут еще немного, потерпят ради такого дела!

Глубоко вздохнув, я решительно направился по коридору в направлении выхода. Однако уже за ближайшим поворотом меня ожидало первое препятствие – там я неожиданно столкнулся с толстым священнослужителем, спешащим в обратном направлении. Совершенно непонятно, как при столь внушительных габаритах ему удавалось так тихо перемещаться.

– Прошу прощения, – вежливо извинился я, пытаясь протиснуться мимо толстяка.

– Стоп-стоп-стоп, тер Кейлор! – протараторил священник, преграждая мне дорогу выставленной в сторону рукой. – Настоятель приказал вам не покидать стен храма!

– Сожалею, но настоятель не может отдавать мне приказы, – досадуя на непредусмотренную задержку, я еще раз попробовал сдвинуть этот импровизированный шлагбаум, но служитель Единого проявил завидную твердость.

– Зато он может отдавать приказы мне! – заявил он, протягивая вторую руку с явным намерением заключить меня в свои объятия, чего я никак не мог допустить.

Удар локтем в живот заставил толстяка согнуться пополам, а толчок плечом отбросил неуступчивого товарища к стене. Путь был свободен, чем я не преминул воспользоваться.

Следующая преграда в виде двух служителей храма, вооруженных копьями, поджидала меня у самого выхода в ту самую огромную «прихожую». Но уже по тому, как ребята обращались со своим оружием, было видно, что вояки из них никакие.

Неуверенный тычок копьем первого горе-воина я отбил в сторону рукой, быстро присел, пропуская над головой колющий удар второго, ухватился за древко и сильно дернул, заставляя продолжить движение. В результате более решительный служитель пролетел вперед, споткнулся о выставленную мною ногу и рухнул на пол. На первого же неудача товарища произвела столь сильное впечатление, что он застыл на месте с округлившимися от страха глазами, так что оставалось просто оттолкнуть его в сторону и пройти мимо.