Мечник

Между тем погода стремительно портилась. Порывы холодного ветра уже едва не сбивали с ног, швыряя в лицо поднятые с земли песчинки и принесенный невесть откуда мусор. С небес сначала медленно, потом все быстрее и быстрее посыпались крупные дождевые капли.

Людей на улицах не оказалось совершенно – все успели заблаговременно укрыться от непогоды, так что мы уже пожалели, что не удосужились спросить дорогу до приличного и недорогого трактира у городской стражи.

– Вон, смотрите! – Пайрус Крин вытянул руку в направлении виднеющегося впереди по улице света факелов. – Похоже на трактир!

– Не очень хорошая идея, – сообщила Кайя, утирая лицо от дождевых капель, – улица ведет прямиком к герцогскому замку. Здесь будет не дешево.

– Похоже, выбирать уже не приходится, – пожала плечами Виста, – иначе промокнем и замерзнем.

Наша блондинка пробормотала что-то неразборчиво, видимо, пеняя на судьбу, в одночасье превратившую ее из особы, никогда не знавшей нужды, в почти нищенку, но протестовать не стала.

По случаю вечернего времени и разыгравшейся непогоды трактир «Лиса» оказался забит посетителями, и нам с большим трудом удалось найти местечко за маленьким столиком у самого прохода на кухню. Здесь постоянно туда-сюда сновали разносчики с заказами и пустой посудой, а из-за открытой двери доносились умопомрачительные запахи готовящейся еды и шум рабочего процесса, из-за чего место и не пользовалось популярностью у завсегдатаев. Но нам было не до удобств.

Заказав недорогую, но быстро готовящуюся похлебку и дешевое местное вино, мы за удивительно пристойную цену договорились о съеме комнаты.

– Вот уж не думал, что летом в этих широтах может быть так холодно, – философски заметил я, с интересом разглядывая разношерстный состав посетителей «Лисы». Были здесь и господа из благородных, и солдаты, и состоятельные горожане, ремесленники и крестьяне из окрестных деревень. Но никто не кичился своим происхождением, не выбирал себе в соседи равных по статусу, как мне пришлось наблюдать во время моего вынужденного путешествия в Кордению и обратно. Интересно, это давняя традиция или результат влияния ныне правящего герцога Кальста?

– Можно попытаться здесь подзаработать, – предложила Виста.

– Ага, завтра нужно сходить в магическую лавку или в храм Единого, предложить свои услуги, – тут же поддержал ее Пайрус.

Я хотел было сказать, что расценки на работу у местных магов окажутся такими, что нам едва хватит на хлеб и на воду, но в это время уши мои уловили едва слышный то ли крик, то ли вой, заставивший меня обернуться в сторону входной двери.

Показалось? Возможно. В зале довольно шумно, а на улице бушует непогода, что в таких условиях можно было услышать необычного? Ну разве что какие-нибудь припозднившиеся путники перекликаются промеж собой, вот и все.

Однако же вот и Кайя настороженно прислушивается, и некоторые посетители с беспокойством оглядываются на двери.

– Мне показалось или кто-то кричал? – спросила Виста, поворачиваясь вполоборота к входу.

– Просто непогода разыгралась, – беспечно заявил Пайрус, потягивая из кружки вино.

Но произошедшее в следующую минуту вмиг перечеркнуло всю его благостность, поскольку входная дверь в трактир с грохотом распахнулась внутрь, впуская с улицы не только звуки грозы и порывы ветра, но и крики, перемежаемые звоном стали, и отсвет далекого пожара.

– Во дворце измена! Спасите маленького герцога! – надрывно выкрикнула ввалившаяся в «Лису» женщина, обессиленно падая на пол. При этом она исхитрилась поставить перед собой на пол закутанного в одеяло ребенка лет трех от роду и подтолкнуть его в сторону посетителей.

На мгновение в заведении воцарилась тишина, прерванная обескураженным возгласом дворцового гвардейца:

– Все демоны Кордага мне в глотку! Да это же Гвидо, сын герцога Кальста!

– У нее стрела в спине, – вымолвила Виста, приподнявшись со своего места.

И тут все разом пришли в движение. В мгновение ока Кайя подскочила к двери, сгребла в охапку готового заплакать ребенка:

– Отойдем-ка от дверей, солнышко!

Гвардеец сунулся было за дверь, но тут же вернулся обратно.

– Заприте дверь! – гаркнул он, подхватывая под руки и оттаскивая в сторону женщину, пожертвовавшую собой ради маленького герцога. – Курт! К оружию!

Его товарищ, сидевший в обнимку с женщиной в другом конце зала, тут же подхватился:

– Иду, Гито!

Двое подоспевших первыми горожан захлопнули дверь, но запереть на засов не успели – сильный удар снаружи отбросил их прочь вновь распахнувшимся дверным полотном. Сквозь проем с улицы одна за другой проникли четыре одетые во все черное фигуры в черных же матерчатых масках на лицах. Двое были вооружены мечами, один топором, у еще одного в руках был лук с наложенной на тетиву стрелой.