Мечом раздвину рубежи

Вот и место, где неминуемо должна состояться первая встреча врагов. Прежде узкое ущелье, по дну которого могли идти рядом не больше трех-четырех человек, раздалось до ширины в пятнадцать-двадцать локтей. Оба склона, отвесные у дна, на высоте трех человеческих ростов начинали с незначительным уклоном отступать в стороны, чтобы через полтора-два десятка саженей снова устремиться строго вверх. Эта пологая часть склонов была густо усеяна скатившимися сверху крупными валунами, в ней кое-где виднелись ведущие в недра скал черные провалы. По-видимому, это были русла некогда струившихся под землей рек, выносивших свои воды в ущелье. Со временем они размыли и обрушили на дно часть склонов, состоявшую из более слабых каменных пород, чем расположенные выше и ниже скальные монолиты, образовав над ущельем две площадки-террасы. Только на них, среди валунов и в подземных лазах, могла прятаться засада, ибо ровная, открытая взору поверхность склонов выше и ниже площадок-террас не позволяла надежно укрыться даже единственному воину.

Самострелыцики поднимались по склонам все выше, двое-трое наиболее проворных оказались уже над площадками-террасами. Вот среди ближайших к ним валунов мелькнули несколько быстрых фигур, наверное, тех чужих воинов, чьи спины могли очутиться на виду самострелыциков.

И тут почти одновременно проревели два рога: один рядом с Сарычем, другой в том месте, где широкая часть ущелья вновь суживалась. Именно туда, почти оставив за спиной удобный для устройства засады участок ущелья, приблизился головной русский дозор. Площадки-террасы вмиг ожили, на них появилось множество воинов. Они с устрашающим криком ринулись к краям площадок и начали спрыгивать на дно ущелья. Навстречу русичам также хлынула большая толпа врагов, тотчас закупорившая собой путь вперед. Среди них выделялся высокий воин в блестящей кольчуге и белом войлочном плаще с большими прямыми плечами, которого с трех сторон прикрывали щитоносцы. В его левой руке был большой рог, которым он и подал знак нападения на русичей.

Но сигнал Микулы сделал свое дело, не позволив напасть на русичей врасплох. Дружинники, несшие носилки, в тот же миг поставили их на землю и, повернувшись к ним спиной, образовали три замкнутых круга с выставленными из-за щитов копьями. Остальные воины тоже встали спинами друг к другу, создав, однако, не круги, а несколько спаренных шеренг с направленными в противоположные стороны копьями. В ожидании схватки русичи разбились не просто на группы, а на боевые десятки, и сейчас ущелье в четырех-пяти местах по всей ширине было перегорожено сверкающими доспехами и оружием живыми стенами. Эти стены рассекли ущелье на ряд изолированных друг от друга участков, внутрь которых спрыгивали с площадок-террас атакующие горцы.

Вскоре на дне ущелья закипел бой. Большую роль в нем могли бы сыграть горские лучники и русские самострелыцики, которым ничего не стоило расстрелять воинов противника со склонов ущелья, но им пришлось вступить в бой друг с другом. В этой перестрелке приняли участие и Микула с Сарычем.

– Оставь лук! Прикрой меня! – раздалась команда Микулы, опустившегося, как и Сарыч, на колено и посылавшего в противника стрелу за стрелой.

Сарыч отложил в сторону лук, прикрыв себя и сотника от вражеских стрел щитами, начал следить за кипевшим внизу сражением. Самые яростные схватки разгорелись вокруг носилок с поклажей, не менее ожесточенный бой происходил там, где головной дозор сдерживал толпу врагов во главе с предводителем в блестящей кольчуге и белом плаще. Самострелыцики уже выиграли поединок с вражескими лучниками, перебив большую часть из них, а остальных заставив укрыться за дальними валунами и не показываться оттуда. Казалось, наступил час обрушить стрелы на противника в ущелье, но Микула не давал на это сигнала.

Сарыч лишь теперь понял дальновидность сотника, растянувшего свой отряд по ущелью, а не собравшего в ожидании нападения его воедино. Сейчас прикрывавший русскую колонну с тыла десяток дружинников находился еще в узкой части ущелья на подходе к площадкам-террасам с засадой и, значит, позади разгоравшегося боя. Не ввязываясь в него, они двумя рядами по четыре воина отсекли узкую часть ущелья от широкой, отбрасывая копьями нападавших врагов. В этом им успешно помогали два лучника, расположившиеся за их спинами на склонах и бившие горцев на выбор. Как бы ни сложился бой в дальнейшем, но покуда у русичей сохранялся путь к отступлению в уже пройденную ими часть ущелья.