Мечта идиота

— Ну что ж, с уровнем меня. — Улыбнулся я. Вернулся снова в топ сто лучших игроков, но сместился ближе ко второй половине. Вот ведь жизнь у кого богата на события, раз система одаривает способностью так расти в рейтинге. Нашел в рейтинге Фрола, но том всё ещё находился на девятнадцатом уровне. Значит всё ещё сидит в данже, хоть и скоро должен уже выйти думаю.

Новый уровень также дал очко характеристик, коих скопилось уже семь единиц и нужно выделить время, чтобы их раскидать.

Хотел вложить опыт и заполнить шкалу на требуемую сумму, как понял, что опыта то и не хватит. После заполнения шкалы и взятия уровня, в шкатулке осталось всего восемьсот двадцать две единицы опыта. И что требуется идти в лес медитировать, поправлять ментальное здоровье, а также заодно фармить опыт. Ну хоть на мобах оторвусь и отвлекусь после вчерашнего. Благо все требования для использования обновленной колотушки я выполнил.

Уровень репутации же у меня был на трехста пятидесяти семи. Вчера когда обнулял всех ублюдков, заметил, что после ста пятидесяти единиц, репутация даже на единицу перестала расти от убийства этих мразей. Только те у кого репутация была больше половины моей, или при обнулении могли дать мне единичку.

Причем это я неэффективно распределил убийства. Да и на это было плевать если честно, главная задача стояла избавить этот мир от этих мразей. Просто в момент, когда с вылазок вернулись мрази и начали предаваться радостям жизни, я начал тотальную зачистку поселения. Самое сложное было охватить всю площадь и постараться одновременно поразить более двухсот целей, находящихся в различных местах, при этом не задев невиновных. А когда все улетели к артфиксу, тогда только и оставалось выкашивать ублюдков, не давая им прийти в себя и отвязать артфикс. Благо хранение артефактов фиксации было более менее в одном месте, только поделенные на семнадцать частей и находящихся в различных подвалах зданий. Где их уже ничего не спасло, ни глубина, ни толстые стены и двери, ни решетки, ни ловушки, ни охрана которая также очень быстро присоединилась к череде перерождений.

Никакого угрызения совести я не чувствовал. За те зверства которые я там увидел, мой поступок был ещё очень милосерден. Каждого ублюдка стоило сначало пропустить через всё то, что они творили с людьми, и только потом отправлять на перерождение. Но для выполнения такого, к сожалению, у меня не было никакой возможности. Только максимально быстрые убийства, чтобы не дать никому и шанса сбежать, отвязав артфикс.

Чем больше думаю о том как вырезал этих тварей и что те слишком легко отделались, то тем больше берет злость, и тем больше отступает апатия. Не удивлюсь если это система влияет на сознание, поощряя насилие.

Ведь если задуматься то и убийство мобов не вызывает каких либо проблем, я в первый день прихода системы перебил два десятка исчадий садовым инструментом и у меня от этого даже не екнуло. Убийство людей? На моей совести более двух сотен жизней и чувствую ли я что то, кроме злости? Снова нет. Так и до становления маньяком недалеко. Если уже им не стал.

И если продолжить размышлять о том кто как все справляются с творящимся пиздецом, то остаётся ещё Фрол. По стопам которого я на данный момент и иду. Никакого самобичевания и нытья, только кара праведная и насилие к виновным. Зачем плакать над жертвами, когда можно покарать виновных, тем самым найдя утешение.

Кто то скажет что находить утешение в злости не выход. И до вчерашнего дня я бы даже согласился. Помнится при прочтении произведения, всегда казалось глупым, когда Фрол всех называл мразями и ублюдками а потом устраивал геноцид. А теперь я сам занимаюсь тем же самым. И именно эта злость и удовлетворение от состоявшейся кары, единственное, что держит меня на плаву и не даёт забиться в угол, предаваясь унынию.

Закончив с утренними процедурами я направился на кухню.

— Доброе утро дядь Ермолай. — Поприветствовал я караульного.

— Какоеж утро, солнце уже высоко. Все уже делами заняты, один ты спишь только.

— Ну так, когда проснулся, тогда и утро. Да и вообще, на улице всего лишь девять утра. — Улыбнулся, вспоминая прошлое, моё любимое дело поспать подольше, и точно такие же споры на эту тему. Пройдя же на кухню, наложил ещё теплых макарон, да налил чайку.

— Чегой это ты холодный чай хлебаешь? Поставил бы чайник, да попил нормально горячий. Ий макароны чего одни ешь, там в другой кастрюле тушёнка есть.

— Да и так пойдет. — Садясь за стол ответил я. — К тому же ближайшее время побуду вегетарианцем. — Скривился я при виде тушенки и вспоминая вчерашнее.

— Дядь, а как вы справляетесь со всем этим? — Задал я интересующий меня вопрос, желая услышать какой либо совет от человека прожившего поболее моего и имеющий более богатый жизненный опыт. Да если быть честным, то Ермолай почему то симпатизирует мне больше остальных, и он единственный человек, с кем я способен поговорить по душам.

— Что ж случилось у тебя такого вчера, что пропал на весь день, а когда вернулся ночью, то на тебе лица не было. — С грустью спросил Ермолай.