Мечта хранимая

— У меня фантазия разыгралась или там, вверху и правда, что-то движется? — негромко спросил я, чувствуя неприятный холодок по телу — память о недавних событиях была свежа. Спросил не столько для предупреждения охраны о подозрительном явлении, сколько готовясь к возможному бегству и на автомате встраивая промежуточный элемент между полным спокойствием и паникой.

Гвардейцы немедленно напряглись и начали осматривать окружающее пространство. Через несколько секунд один из них доложил:

— Неизвестный объект, маскирующийся под звёзды, в сотне метров сверху. Двадцать семь огней. Движется по хаотичной траектории.

— Возможна опасность, — отреагировал второй часовой. — Нужно поднимать тревогу.

— Поднимай, — согласился я. — Подожди… Объект? Один?

— Начал снижение! В нашу сторону!

Бойцы с тихим шорохом обнажили мечи и скользнули вперёд, беря меня в кольцо и готовясь атаковать неизвестного врага первыми.

Я пришёл в себя. Нет уж, одной запоротой схватки на счету достаточно, в этот раз я не дам себе ни убежать, ни стоять соляным столбом!

Времени было мало — по сужающейся спирали «звёзды» направлялись прямо к нам. Не дожидаясь прямого столкновения, я активировал первый сформировавшийся образ.

Электрическая сеть, четыре разряда с разных сторон. И оглушить, и спеленать. Ночное небо разорвал нечеловеческий рёв: нападавший не сумел удержаться в воздухе и с громким шумом рухнул на землю где-то на соседней улице.

— Туда, быстрее!

Мы помчались к месту падения. У поворота к нам присоединились гвардейцы с другого поста, и добежав мы смогли окружить врага плотной цепью. Впрочем, от нас уже ничего и не требовалось: дракон, лежавший в большой, метров пять-шесть в диаметре вмятине в мостовой, бил крыльями в агонии, временами издавая звуки, что-то между взвизгами и хрипами. Его шикарная, блестящая в лунном свете тёмно-синяя шкура была в нескольких местах пробита — странная, на мой взгляд, реакция на электричество; из прорех сочилась тёмная кровь неразличимого оттенка.

Воины стояли не двигаясь, ожидая моего приказа. А я и не знал, что делать: было очевидно, что хоть с нашей помощью, хоть без неё ящер долго не протянет. Оставалось только добить его, но это было как-то… Тем более, если я правильно всё понял, это может потом мне аукнуться. А, впрочем, ладно. При необходимости найду, что ответить.

Прищёлкнув пальцами, я указал на поверженного дракона. Глаза того расширились — понял, что происходит? Ну, раз он вдобавок разумный, других вариантов нет. Хотя и так уже всё решено.

Тяжёлое копьё одного из гвардейцев пробило его шею в области гортани, и последний звук он издать не смог. Трепыхнул крыльями, да и затих.

А я всё стоял и задумчиво смотрел на него…

Вернулись в лагерь мы только через полчаса. Перед этим потребовалось успокоить не в меру любопытных селян — сообщения об удачном завершении операции и заверения, что больше их беспокоить никто не будет, не хватило. Несколько раз я порывался сказать про дракона, но каждый раз останавливался: рано. Сначала надо разобраться с проблемой на своём уровне.

Наскоро раздав приказы, я сел к лагерному костру, обняв руками колени и уставившись в огонь. Только сейчас пришло осознание того, сколько всего перемешалось в моей голове. И с этим предстояло разобраться. Вместить в себя всё то, с чем предстояло свыкнуться на время жизни здесь, и расстаться с тем, к чему привык и что не предполагал менять.

За психологическими проблемами я, конечно же, забыл сообщить своему отряду, что после того, как мы закончим, нас ждёт не Киев, а совсем другой город. Гирст, если я правильно помнил название.

* * *

В первые дни своего пребывания в этом мире мне казалось, что мой зверь, тогда ещё единственный крылатый в стране, носится со скоростью света. Теперь же, ощутив масштабы материка, да и просто попривыкнув к такому способу передвижения, я думал, что мы не летим, а порхаем. Даже необходимость вплотную прижиматься к шкуре тигра, чтобы не снесло ветром, не могла разубедить в этом полностью.

Вскоре после начала полёта меня настигло странное ощущение. Это было отдалённо похоже на то, как если бы я внезапно потяжелел на несколько килограммов. Через несколько минут ощущение прошло, но я всё равно занервничал и продолжил исследовать своё состояние. Как выяснилось, этот необычный эффект сопроводил чрезмерное удаление от территории применения государственного потенциала. Иными словами, мы пересекли границу княжества, и теперь во всём, что происходило, моя страна не могла быть замешана. Впрочем, на личный потенциал это никак не повлияло, так что расстраиваться было не из-за чего — национальные масштабы воздействий мне пока и не требовались.