Мечта маньяка

Чуть погодя она развернулась и ткнула тем же самым пальцем в тех, кто сидел ниже:

– Вы все тоже ерунда!

Только вот теперь красота была утеряна. Прежде милое женское личико стало кривым и безобразным из-за переполнившего его выражения неуемного каприза. Теперь слёзы текли по щекам самые настоящие. И рот кривился и стонал:

– Уроды вы все! Мужики поганые!..

Я не видел со своего места рисованного лица. Его заслоняли части женского тела. Однако это не означало, что лицо бездействует. Оно было по-своему недовольно. И поэтому оно кричало, изредка проглядывая одним глазом между женских ног:

– Ну, кто уже врежет этой шлюхе по лицу? Даю миллион!

Я улыбнулся. Я подумал, что это очередная хохма. А вот Пётр воспринял призыв-предложение всерьёз. И не успел я опомниться, как его кулак оказался на сцене и метко скользнул по воздуху.

– Получи, тварь! – слова заглушили звук соприкосновения костяшек со скулой.

Однако звук падения все расслышали чётко. Это милая дама мертвым грузом рухнула на телевизор, перевернула его и, скорее всего, сломала…

Снова раздался белый шум помех. И голос рисованного лица уже не звучал.

Глава третья

– Ты пробовал не думать?

– Пробовал.

– И как?

– Не получилось.

На улице уже стемнело. Я вышел чёрным ходом всего-навсего минуту назад. Моя цель якобы была банальна, скучна и прозаична – хотелось немного прийти в себя на свежем воздухе.

Дверь позади быстро захлопнулась. И там, за ней, остались мои друзья, мои враги и некое тайное общество, устраивающее самые необычные состязания между мужчинами и женщинами.

– Наконец-то, – сказал я, обращаясь к ночной прохладе.

После душного помещения интеллектуальных прений она была самой необходимой вещью.

Впрочем, меня никто не заставлял быть там, внутри помещения. Тем более что я был полностью согласен со всем тем, что там творилось: с каждым словом, с каждым жестом. Даже с ударом в глаз. Он позабавил меня в своей примитивной форме. И всё же это было слишком. Чересчур для второго раза.

Другое дело здесь.

В тёмном проулке мне сразу стало лучше и спокойнее. Я вышел сюда с тяжёлым сердцем. Но мне быстро полегчало. Пульс устаканился. Мозг снова начал работать адекватно. И ему совершенно точно стало ясно, что сорок пять минут социального нигилизма в подпольном сообществе – это серьёзное испытание для психики.

А тут…

Луна. Звёзды. Всё как и полагается такой тихой спокойной безмятежной ночью.

Я глубоко втянул в себя ещё один глоток свежего воздуха, затем медленно выдохнул. Вот так жизнь постепенно налаживалась.

Или же мне всего лишь очень сильно хотелось в это поверить?

Я посмотрел далеко вперёд. Там, в месте, где заканчивались красные кирпичные стены проулка, можно было видеть перпендикулярно расположенную проезжую часть. До неё было метров тридцать или около того. Бессмысленным мельканием в обе сторону давали о себе знать разноцветные автомобили. Все они куда-то спешили с допустимой законом скоростью.

А я стоял здесь, в тёмном проулке, которому почти не помогало далекое искусственное освещение улицы. Да и небольшое оконце над дверью чёрного хода не обладало силой раскалённого солнца. Казалось, и я и проулок остались забытыми этой Вселенной.

Я стоял и никуда не торопился. Я уже давно никуда не торопился. Некуда было спешить мне, Вове Шпенделю. Вся моя суета осталась в далеком-далеком прошлом.

Трагическая опустошающая мысль заставила мою руку залезть в карман и достать телефон. Несколько кликов и вот уже пошёл вызов абонента.

– Привет!

– Привет!

– Как дела?

– Отлично.

– Как тебе моя идея?

– Если честно, то идея не из лучших.

– Почему?

– Времена и ситуация уже не та, что пятнадцать лет назад.

– Но…

– Я – семейный человек, с двумя детьми, со своими ежедневными проблемами и заботами. В гости никого не приглашаю и не жду. Не только тебя. Никого.

– Но…

– Надеюсь на понимание…

Чем-то ещё пополнить этот телефонный диалог было невозможно. Мгновение я молчал, а потом повесил трубку.

Внутри меня в очередной раз что-то оборвалось.

Каждое следующее слово замороженной в памяти притворно-вежливой речи отдавалось в моих мозгах громким эхом, которое тут же трансформировалось в колюще-режущую боль отчаяния. И, в конце концов, эта глубоко ранящая боль меня накрыла. Мне не удалось найти в себе сил продолжать её терпеть. Да и не зачем было? Ведь можно было кое-что сделать. И я сделал. Я запустил телефон в невидимого и необъятного врага.

– Пошёл на хер!

От столкновения с кирпичной стеной телефон с громким треском раскололся на несколько частей, которые разлетелись в стороны и упали на серый асфальт проулка.

– Плохие новости?

Я невольно дернулся как преступник, пойманный на месте преступления. Но потом определил ненужного свидетеля и расслабился.

– Что вам нужно? – спросил я.

Рука тем временем скрытно залезла в пустой карман.

– Меня зовут Мадлен Пихаевич.

– Поздравляю.

Я не хотел знакомиться. У меня были дела.

– Вы не хотите туда возвращаться.

– А вы типа знаете всё и за всех?

Я сделал шаг по направлению к двери. Мои глаза вспыхнули злобой.

– Вы злитесь не на меня.