Мечта мужчины, или 129 килограммов нежности

— В последнее время она ко мне так относится… Она не верит, что у меня может быть личная жизнь, — окончательно разоткровенничалась Ольга. — Как же ужасно должна я выглядеть, если родная сестра не может поверить в то, что у меня есть кавалер!

— Значит, она тоже тебе немного завидует, — спокойно резюмировал Эдуард. — Знаешь, что мы сделаем? Когда будет ее конкурс красоты?

— В следующую субботу. А что?

— Пригласи меня. Пойдем вместе. Она увидит, что у тебя есть поклонник, и больше никогда не скажет ничего подобного. Я тебя не подведу.

Ольга ничего не ответила, только благодарно улыбнулась. Допивая текилу, она лениво подумала о том, что пресловутая птица счастья, как бы не сглазить, наконец ухвачена за хвост. Столько лет невыразительных будней — она была заключена в бесформенную стотридцатикилограммовую оболочку, как принцесса в замок на горе. Никто принцессу не видел, а она тем не менее была прекрасной и хотела романтики (или, в крайнем случае, просто хорошего и более-менее регулярного секса). Время от времени ее замок пытались штурмовать, но тщетно — ни одному мужчине не удалось разглядеть за уродливыми стенами ее, красавицу.

Ольга лишилась девственности в девятнадцать лет. Ни одной минуты не была влюблена в того, с кем рискнула испытать первое разочарование, — наигранная страсть, неумелый поцелуй и кровь на простыне, небрежно записанный телефонный номер, так и не раздавшийся звонок. Ему было за сорок, он снимал дачу у Ольгиных родителей. Она и видела-то его всего пару раз — каждый месяц мама или тетя Жанна наведывались на дачу с инспекцией — не устроил ли квартирант пожар или бордель? Несколько раз в роли инспектора выступала Ольга. В один из таких дней и произошло то, о чем ей потом было стыдно вспоминать. «Хочешь розу?» — сказал он, когда Ольга уже собиралась уезжать. Она недоверчиво улыбнулась, она всегда терялась, если с ней начинали кокетничать, — благо, происходило это крайне редко. «Хочу», — сказала Оля, и он срезал для нее цветок. Она только и успела сказать спасибо — а потом он сделал шаг вперед, уткнулся носом в ее грудь, невнятно пробормотал, что ему всегда нравились «бабы с мясцом». Он так и выразился, наверное, уже после этих слов она должна была ретироваться. Но она, как дура, стояла между грядок и терпеливо ждала, когда он расстегнет все пуговички ее немодного сарафана. Ей было любопытно, что будет дальше. Оля знала, что Влада встречается с мужчинами с четырнадцати лет. Ей всегда хотелось быть похожей на сестру, и вот — такой шанс.

«Пойдем в дом», — сказал «квартирант», и она послушно последовала за ним. Там, на веранде, все и произошло. Оле было больно, слава богу, все закончилось быстро. Она еще несколько минут приличия ради полежала рядом с ним, хотя ей было неприятно, потому что от него кисло пахло застарелым потом. Потом она начала одеваться. «Телефончик запиши!» — попросил он. Так она и сделала. А он — вот подлец! — даже и не подумал позвонить.

Что потом? За ней никогда никто не ухаживал по-настоящему. На журфаке был приятель, с которым они вместе готовились в библиотеке к семинарам. Ему нравилась Влада — а кто бы сомневался, — Влада нравилась всем. На этой почве он с Ольгой и сошелся. Все жаловался ей на бессердечность сестры. А Оля ее неумело оправдывала. А потом произошло вообще непостижимое — она умудрилась влюбиться в этого Владкиного обожателя. Непонятно, чем он ее взял — может быть, она была из породы женщин-матерей, которым нравится утешать и сочувствовать? Она не знала, стоит ли сказать ему о пугающем ее саму чувстве или молчаливо страдать в унисон с объектом обожания? А если сказать, то где взять правильные слова? У нее не хватило терпения промолчать, и однажды она коряво и неумело объяснила шокированному юноше, что на самом деле бессердечна не Влада, а он сам. Он ничего не ответил. Зато поцеловал ее. Кто бы знал, как счастлива была она в тот момент! Она сама расстегнула верхнюю пуговичку его застиранной рубашки — ей казалось, что так все и должно быть. Он не сопротивлялся, хотя и выглядел смущенным.

А потом он объяснит ей, что минутная эйфория, которую Ольга приняла за страсть, была, увы, ошибкой. Гормоны разбушевались, скажет он с виноватой улыбкой, перед тем как торопливо одеться и покинуть ее квартиру. Больше он ей никогда не позвонит. Конечно, они будут время от времени сталкиваться в университетских коридорах, но он не скажет ей ничего, кроме нейтрального: «Привет. Как дела?»

Потом несколько лет у нее никого не было. Если не считать мимолетного сексуального инцидента на корпоративной вечеринке. Вот такая убогая личная жизнь.

И вот — она сидит в дорогом ресторане, полупьяная и расслабленная. Напротив нее — мужчина, похожий на известного певца. К тому же он внимательный, остроумный, не жадный, и, самое главное, она ему, кажется, нравится всерьез. Он станет ее четвертым любовником. Она к этому вполне готова. Она должна проявить инициативу — прямо сейчас.

— Будешь десерт? — спросил Эдик. — Рекомендую тирамису.