Мечта мужчины, или 129 килограммов нежности

— …и о каком-то конкурсе красоты. Он велел передать, что он давно расстался с Дашей. И что он никогда не забудет вашу встречу в ГУМе. Наверное, вы правы, мне не стоило в голову брать, но я подумала… Впрочем, скажу охранникам, чтобы вышвырнули его из клуба.

— Постойте! — Она уронила на пол баночку тоника для лица. — Как он представился?

— Эдуард, кажется, — пожала плечами женщина. — Так что ему сказать?

— Передайте, пусть пройдет сюда… Нет, лучше пусть ждет меня у служебного входа.

— Хорошо.

— Нет! Слушайте, пусть все-таки идет сюда, но не прямо сейчас, а через десять минут.

— Ладно, я передам.

— Подождите!.. Лучше не через десять, а через пятнадцать!

И Оля принялась снова накладывать грим.

Эдик совсем не изменился, если, конечно, не считать за изменение дорогой костюм-тройку от «Хуго Босс». Раньше он предпочитал спортивный стиль — джинсы, скромные черные кроссовки. А теперь поглядите-ка, обулся в остроносые лаковые туфли из кожи питона, как какой-нибудь пижон! Такую обувь носят прорвавшиеся на самый верх музыкальные продюсеры, бандиты и кокаинисты из клуба «Априори».

Оля медленно отвернулась от зеркала и улыбнулась:

— Привет. Вот уж кого не ожидала увидеть.

Он топтался в дверях. Его трогательная нерешительность никак не сочеталась с кричаще дорогими ботинками.

— Оля… Неужели это ты?

Она небрежным жестом поправила волосы.

— А кого ты ожидал здесь увидеть?

— Признаться честно, я сначала не поверил… Я давно слежу за твоей… карьерой, — он нервно сглотнул. — Я звонил тебе домой, но никто не брал трубку. Ты переехала, да?

— Просто сменила номер.

— Поклонники достают? — понимающе улыбнулся он.

— Бывает.

— А ты совсем другая стала. Появилось в тебе что-то… — Эдик прищурился, подбирая верное определение, — какой-то шик.

— Да и ты изменился, — Оля насмешливо взглянула на его ботинки. — Что, так хорошо идут дела в типографии?

— Неплохо, — просиял он. — Я немного расширил производство. Теперь печатаю еще и рекламные листовки.

— Что ж, рада за тебя.

— Оль… А что ты сегодня делаешь?

— Еду домой и отсыпаюсь, — вздохнула она, — непростая у меня работа… Была очень рада тебя увидеть. Передавай всем привет. Хотя… У нас вроде бы нет общих знакомых. Не считая, конечно, той девушки… не помню, как ее звали. Но она еще носила розовую шубу.

— Ты имеешь в виду Дашку? Мы с ней расстались давно! У меня сейчас никого нет.

— Поверь, меня это не интересует, — примирительно улыбнулась Оля. — Впрочем, могу познакомить тебя с кем-нибудь из моих подруг. А хочешь, с сестрой сведу, с Владой. А то она сейчас тоже одна.

— Все издеваешься, — поскучнел он. — Слушай, а может, я тебя домой отвезу? Я вообще-то хотел пригласить тебя на ужин, но раз уж ты так хочешь спать… Хоть чем-то буду тебе полезен.

— Ну, не знаю, — задумчиво протянула Оля. Она не успела вызвать такси и надеялась договориться о машине с дирекцией клуба. Ловить частника казалось ей опасным — времени половина второго ночи, а на ней ярко-фиолетовая юбка и дубленка в тон. Москвичка, одетая чуть ярче окружающих, рискует нарваться на серьезные неприятности, особенно если дело происходит ночью.

— Да ладно тебе, соглашайся! Я тебя вмиг домчу. Заодно и поболтаем.

— Ну хорошо, — решилась она.

— Здорово! Полчаса назад я думал, что меня и близко к тебе не подпустят. И вот теперь повезу тебя домой.

— Повезло тебе, — усмехнулась Оля.

С одной стороны, ей было лестно взять реванш. С другой — почему-то от его радостного внимания к щекам приливал румянец, а в животе порхали бабочки. Нехороший симптом, опасный. К тому же она вдруг поняла, что ее обида давно прошла. Она прекрасно помнила, как весело было ей поедать в его компании кесадилью. Она помнила, как выбирали они духи для его мамы. И долгие телефонные разговоры — как она когда-то ждала его звонка! А вот тот вечер, когда она горько рыдала в туалете театра, узнав о существовании Даши, ей почему-то вспоминать не хотелось. Сейчас ей казалось, что это мелочь, не достойная того, чтобы о ней задумываться.

«Он же просто до дома меня проводит, — успокоила она себя. — Что в этом такого? Оставлю ему неправильный номер телефона, и больше мы никогда не увидимся. А если так, то и сомневаться нечего!»

А на улице ее ждал очередной культурный шок. Он подвел ее не к раздолбанным «Жигулям», а к новенькой блестящей приземистой «хонде» цвета «мокрый асфальт». Картинным жестом распахнул перед Ольгой дверцу:

— Прошу, мадам!

— Красиво жить не запретишь?