Мечта на сдачу

Купив в магазинчике на остановке свежую булку, Иваныч, выйдя на крыльцо и поднеся руку поближе к глазам, открыл ладонь с выданной на сдачу мелочью. Десятки, пятерки, рубли, копейки. Взгляд задержался на монете в 5 копеек. Что это, год 1999? Сердце гулко забилось и перехватило дыхание. Убрав остальную мелочь в карман, он аккуратно взял монету двумя пальцами, положил на ладонь и, повернув в сторону освещенных витрин, всмотрелся снова. 1999 год, под передним копытом коня Георгия Победоносца буквы – СП. Это была ОНА! В глазах помутилось, сердце в груди сдавило. Иван Иваныч пошатнулся, хотел инстинктивно схватиться за что нибудь рукой ища точку опоры. Но рука лишь встретилась с пустотой и, в попытке дотянуться до чего-то, увлекла за собой хозяина. Он упал. Через несколько минут попробовал подняться, но не смог даже пошевелиться. Собравшись, как ему казалось со всеми силами, он закричал. Но не проронил ни звука. Закричал он где-то внутри, в глубине души, криком, полным отчаяния и мольбы о помощи.

Переливающиеся, мерцающие в темном небе звезды, смотрели на Иван Иваныча, он в свою очередь смотрел на них. Мимо пронеслась мамаша, волочащая на санках истошно вопящее дитя.

– Вот сынок, вырастешь, никогда не пей! А то будешь всю жизнь, как этот дяденька, валяться в грязи. – ребенок замолк и проводил глазами лежащего коллекционера.

Из арки дома напротив, выехала машина патрульно-постовой службы.

– Сержант, смотри, пьяный валяется, примем?

– Да ты что, еще мы пьяных бомжей не подбирали, он нам сейчас всю машину уделает, в век не отмоемся. Вон скорая помощь на светофоре стоит, их клиент.

В карете скорой помощи тоже заметили лежащего мужчину.

– Вячеслав Геннадьевич, давайте возьмем? – молодая практикантка ткнула пальцем в сторону лежащего Иваныча.

– Ты в своем уме? У нас через 15 минут пересменка, а возиться, оформлять его, знаешь сколько? Сейчас очухается и пойдет домой. Я таких сотни перевидал.

Проезжали редкие машины, проходили продрогшие люди, спешащие в свои теплые квартиры к горячим чайникам. Никому не нужен был лежащий у магазина Иван Иваныч. Хотя были и те, кто скользнув взглядом по лежащему человеку, быстро отводили глаза и ускоряли шаг.

– Ты чего тут загораешь, папаша? – обдав Иваныча перегаром, поинтересовался склонившийся над ним молодой человек, с мутными глазами. – А ну-ка, – запустив пятерню в карман пальто, выгреб оттуда горсть мелочи – не густо папаша! – и на секунду задумавшись, сорвал с головы Иван Иваныча старенькую заячью шапку. После чего резко развернулся и, пошатываясь, не разбирая дороги, исчез в темноте сквера, оставляя за собой глубокие следы.

Иваныч хотел заплакать, но не смог. Ему было горько от состояния своей полной беспомощности. Он закрыл глаза, потом хотел открыть их снова, но у него не получилось. Отяжелевшие веки не слушались.

– Притормози, давай посмотрим, что с мужиком, может, скорую вызовем? – Сотрудник МЧС кивнул водителю в сторону магазина.

– А тебе оно надо? Мы по вызову едем! Как пожар, хоть увольняйся. Чтоб его. На обратном пути, если отсюда поедем, разберемся.

В магазинчике на остановке погас свет. Звякнул колокольчик входной двери, из которой вышла крупная женщина продавец. Закрыв дверь на ключ и сделав несколько шагов она запнулась о лежащего Иван Иваныча.

– Ты чего тут разлегся, а ну давай отсюда! Проходу от вас, алкашей, нет. Ходят и ходят! – и переваливаясь с боку на бок, заспешила домой.

Утром два медбрата с матерками заносили окоченевшее тело бедного Иван Иваныча в машину.

– Серега, ты же патологоанатомом хочешь стать, ну-ка, констатируй!

– Да запросто – медбрат посмотрел на бездыханное тело, перевел взгляд на лицо. – Ну тут все ясно. Алкогольная интоксикация. Типичный случай.

– А что это он там в кулаке зажал?

Серега с трудом разжал кулак и оттуда выпала пятикопеечная монета. Он поднял ее и посмотрел.

– На стакан водяры поди стоял стрелял – и зажав монету между большим и средним пальцем, щелчком отправил в предварительно открытое окно…

В комнате было тепло и сухо. Кот с любопытством наблюдал за манипуляциями своей хозяйки. Молодая девушка печально смотрела на зеленый потертый перевернутый диван. На разбросанные книги. На черепки царского фарфора, который ногами втаптывали в снежную грязь, роющиеся в поисках пустых бутылок в мусорных контейнерах бомжи.