Мечта плейбоя

Едва только водитель остановился, первым ее желанием было заставить его развернуться и уехать из этого места, которое приличные люди наверняка обходят далеко стороной.

Но, прикинув все за и против, она все же решила остаться. Хотя сейчас, посмотрев на заплывшую физиономию восседающей за столом бабищи, Прохорова подумала, не поторопилась ли она со своим решением.

– Это гостиница? – спросила Лена, приветливо улыбаясь.

Никакой реакции. Прикинув, сколько может стоить суточный номер в такой дыре, Гюрза достала десять долларов.

Вид денег оживил толстуху.

– Надолго к нам?

Узнав, что постоялица хочет снять номер всего на сутки и готова заплатить за это десять баксов, та вцепилась в деньги и тут же выложила на стол ключи. Записав в регистрационной книге фамилию и имя новой постоялицы, толстуха самолично взялась ее проводить в один из самых лучших, по ее заверениям, номеров.

«Если это лучший, то какой же тогда худший?» – такой вопрос возник у Лены в голове, едва она переступила порог.

Вся мебель комнаты состояла из кровати, стола, пары стульев и старенького шкафчика, сработанного неизвестным мастером, по всей видимости, еще до Первой мировой. Предметом гордости хозяйки был телевизор, тоже произведенный на свет очень давно, и санузел, где имелся душ. Наконец, пожелав приятного дня, та удалилась.

Первым делом Лена проверила работоспособность душа. Тот действительно функционировал, и Прохорова от души наплескалась.

Затем, осмотрев сомнительной чистоты постель, все же решила доверить ей свое тело и тут же заснула.

Проснулась Гюрза от того, что кто-то громко орал в соседней комнате. Самое интересное было то, что орали по-русски.

Лена мигом присела на кровати и прислушалась. Мужской басок, не стесняясь в выражениях, требовал денег. В противном случае его обладатель от словесных уговоров грозил перейти к физическому насилию над личностью, а именно:

– Я тебя, блядь дешевая, разделаю так, что ты в зеркало смотреть на себя бояться будешь! Так разрисую, что фингалами сама себе в вашем сральнике светить будешь!!!

Плачущий женский голос клялся и божился, что денег у нее нет, что она обязательно отработает и отдаст все до копейки.

Так продолжалось довольно долго, затем женский голос зашелся истошным визгом, и Прохорова поняла, что бас от угроз перешел к конкретным действиям.

Лене надоела эта какофония, и она собралась уже уйти, чтобы где-нибудь пообедать, как в дверь ей стукнули с такой силой, что Прохорова удивилась, что она выдержала.

– Эй, Лизка! Открой! Я знаю, что ты дома! Соседка видела, как от тебя старая колымага утром выходила!

Неожиданно Гюрза вспомнила, как несколько лет назад так же под вечер к ней в комнату общежития постучали два пьяных оболтуса по приказу Жанны.

Кровь ударила в голову, и руки сами метнулись к сумочке. Лена еле сдержала себя.

– Подождите, я сейчас открою! Оденусь только!

– Да ладно скромничать! Что, я тебя голую не видел!

Голос, требующий общения с Лизой, был тот же, что перед этим добивался денег у соседки. Та, видимо, желая избежать побоев, решила препроводить своего мучителя к подруге. Ему наверняка все равно, с кого получить деньги.

– Ты скоро там? – В дверь вновь забарабанили с прежней силой.

Лена уже натянула джинсы и рубашку и поспешила открыть дверь, пока незваный гость не выломал ее.

Дверь распахнулась, и плечистый парень, обремененный небольшим брюшком и выражением полного отсутствия интеллекта на небритой физиономии, ввалился в комнату, едва не сбив хозяйку с ног.

Парень был навеселе.

– Ты не Лизка! – наконец выдал он очевидную истину.

– Я рада, что ты это заметил.

– Не хами, – молодчик сразу посуровел. – Кто ты такая и что тут делаешь?

– Комнату сняла сегодня утром.

– Комнату сняла? С кем приехала?

– Приехала одна.

Гюрзу забавляла комичность ситуации. Несколько лет назад, случись с ней такое, она бы тряслась от страха. Сейчас ее нисколько не пугал этот сутенеришка мелкого пошиба.

Тот деловито закрыл дверь, прошлепал в комнату и уселся на стул.

– Работать где будешь? Если в этом районе, будешь мне сотку в неделю платить! – деловито объявил он, раскачиваясь на стуле.

– А если не в этом? – полюбопытствовала Гюрза.

– Тогда будешь двадцатку платить.

– Почему?

– Потому, что ты здесь живешь!

– А если я вообще платить не буду?

Плач в соседней комнате утих.

«Соседка, наверное, все ухо о стену стерла, – подумала Прохорова, – ждет не дождется, когда я вопить начну!»

– Ну, на первый раз, чтобы, так сказать, познакомиться, можно и натурой. А потом все равно платить придется!

Елене уже надоел весь этот балаган. Пора было ставить нахала на место.

– А не пошел бы ты на…

– Чего! – заревел бас. Стул отлетел в сторону. – Я тебя, блядь сраная, научу людей уважать!