Мечта скинхеда

Денис сообразил, о чем она говорит. Фамилия Пухов ему сразу показалась знакомой, теперь он вспомнил, где ее слышал. Примерно месяц назад банда скинхедов устроила погром на рынке в Мневниках, во время столкновения с азербайджанскими Торговцами погиб один из бритоголовых — Влад Пухов. Ему было лет тринадцать. Об этом писали в газетах, было несколько сюжетов в новостях. Хотя, возможно, это совпадение, мало ли в Москве Пуховых — сотни, если не тысячи.

— Моего старшего сына убили азербайджанцы. Я надеюсь, они ответят за его смерть, — рассеивая сомнения Дениса, сказала Анастасия.

— С вашего позволения я включу диктофон, — попросил Денис. Пухова не возражала. Шульгин скорчил недовольную мину, но промолчал. — Итак, когда и при каких обстоятельствах исчез Руслан?

— Я уверена, что Руслан ушел из дома по своей воле… в общем, сознательно. Ушел не потому, что его потянуло в бега. Он вбил себе в голову, что должен отомстить за брата.

— Отомстить? — не поверил Денис. Представить себе, как восьмилетний пацан мстит азербайджанцам, действительно было трудно.

— Именно отомстить, — с нажимом повторила Анастасия. — В милиции на меня посмотрели как на сумасшедшую и не поверили, но вам я плачу деньги и попрошу соответствующего отношения!

— Разумеется. Продолжайте.

— Я догадывалась… понимала, что ему плохо. Со дня похорон Владика он был сам не свой. Замкнулся, почти со мной не разговаривал, стал прогуливать школу. Я не хотела на него давить, пробовать насильно успокоить. Наверное, нужно было все-таки отправить его к моим родителям. Но они живут очень далеко, в Иркутской области, может, стало бы еще хуже, тут у него друзья, а сорвать его посреди учебного года из школы, отправить за тридевять земель… К тому же с бабушкой и дедом он едва знаком, был у них всего один раз. В общем, что теперь об этом. Я не могла поверить, что он решится на такой шаг, даже не поговорив со мной, не намекнув…

— А отец? — поинтересовался Денис.

— Мы с мужем развелись, когда Руслану было четыре года. Развелись с большим скандалом, и до того все время были скандалы: он не хотел второго ребенка. Отношения у них так и не сложились. Со всеми своими, проблемами Руслан бежал к Владику. Владик был для и него и братом, и отцом, и старшим товарищем.

— И тем не менее…

— Нет, даже в такой момент Руслан не пошел бы к отцу. К тому же он сейчас в Ираке строит какой-то элеватор, его почти год нет в Москве.

— То есть родственники, получается, ничего не знали, так?

Сна согласно кивнула и добавила, сжав кулаки:

— А вообще он подлец и мерзавец! Если бы он не уклонялся от алиментов, может, мне не пришлось бы работать с утра до ночи, может, оставалось бы больше времени, чтобы просто поговорить с детьми. Представляет бумажки, филькины грамоты, что получает сто долларов грязными! Какие там алименты. Но я-то знаю! Я работаю обыкновенным провизором в аптеке и то получаю больше! И я точно знаю, что зарплаты там не меньше тысячи. Копит на «кадиллак». Всегда только и думал что о железках. Хоть бы разбился на своем «кадиллаке», свинья!..

— Хорошо, — прервал Денис гневную тираду, — а друзья Руслана? Он говорил кому-то, что собирается сбежать?

— Нет, о побеге не говорил. Говорил, что отомстит за брата. В нашем подъезде живут два мальчика, оба учатся с Русланом в одном классе. Я каждый день захожу к ним: может, он хоть им позвонит или забежит. Их родители уже на меня косятся нехорошо, но что еще я могу сделать?! Где мой сын? Что он ест, где он спит? У него ни денег, ни ума — он домашний мальчик, он не сможет, как беспризорники, воровать хлеб или просить милостыню! — Она замолчала и сделала несколько глубоких вдохов, успокаиваясь. — Первые два дня я не ходила на работу, простояла у окна, была уверена, что он вернется. Проголодается, замерзнет, прибежит домой, думая, что я на работе, и тут уж я его никуда не отпущу. Но он не вернулся. И сейчас, верите, прибегаю с работы — первым делом к холодильнику. Там специально для него бананы и пицца. Но все так и лежит нетронутым. Я соседок-пенсионерок попросила, чтобы в оба глядели, но и во дворе Руслан тоже с тех пор не появлялся. Каждый день обзваниваю больницы и морги — ничего, в школу несколько раз ходила — ни учительница, ни одноклассники ничего не знают, с участковым разговаривала, обошла вокзалы и рынки, добралась до беспризорников. Эти за деньги, по-моему, сказали бы, если бы что-то знали, но и они не знают. А в фонде по розыску пропавших, конечно, обещали помочь, но пока единственное, что удалось сделать, — это показать фотографию Руслана по телевизору и расклеить в метро и на троллейбусных остановках. Если кто-то позвонит — будет просто замечательно, но пока никто не звонит.

— Обязательно позвонит! — воскликнул Шульгин. — Фотографии висят только три дня — это не срок.

— Не срок?! — взорвалась Пухова. — Для мальчика, который один на улице, голодный, замерзший, это не срок?! И я еще молю Бога: пусть он будет на улице, пусть среди бомжей, но живой. А что, если…