«Мечта» уходит в океан

Сюзан извлекла из его жилета маленькую баночку с пилюля ми и одну пилюльку по просьбе старика положила ему в рот. Минуты две он оставался по-прежнему неподвижным, даже глаза прикрыл. Но вот его лицо порозовело, старик глубоко вздохнул и вдруг выпрямился.

— Спасибо! — сказал он, оглядев нас спокойными светлыми глазами. — Что-то сердце опять подвело…

Мы предложили ему прилечь и оставались рядом до самого лондонского вокзала. Когда поезд остановился, предложили вызвать врача, но старик наотрез отказался. Сказал, что с ним такое бывает, что теперь, когда принял лекарство, все будет в порядке и он тихонько доберется до дому. Старик вышел из вагона. Шаг его был нетвердым — того и гляди, упадет.

— Мы не можем вас оставить! — решительно сказал Абу. — Проводим до дома.

— Благодарю вас, сэр! — с достоинством кивнул старик. — Буду очень обязан. — И тут же представился: — Меня зовут Эдвард Эрлинг.

У здания вокзала быстро отыскали свободное такси, такое просторное, что уместились в нем все. Абу и Сюзан расположились со стариком на заднем сиденье, а мы с Леной — рядом с шофером.

Старик жил на другом конце Лондона, и нам предстояло совершить путешествие через весь город.

Лондон нам очень понравился. Жаль, конечно, что видели мы его только из окна автомашины, но и в этом случае город показался огромным и многоликим. Мы проехали через кварталы Ист-Энда, рабочего района английской столицы. Здесь перед нами вставали корпуса заводов, портальные краны доков. Машина ехала по узким темным улицам, по сторонам которых стояли трех-четырехэтажные жилые дома, где обитает рабочий люд. Дома жались один к другому, за их стены цеплялись железные лестницы, арки под домами вели в темные, сыроватые дворы. На перекрестках на тележках продавали лепестки жареной картошки, у пивных стояли немолодые люди в скромных темных блузах и равнодушно смотрели на прохожих.

В богатых кварталах дома высокие и солидные, как крепости, витрины магазинов просторные и яркие, за ними пряталось великое множество всяких товаров. На стенах и крышах домов рекламы, рекламы… Просто глаза разбегаются. Мы проезжали мимо огромных кинотеатров и ресторанов, потемневших от старости церквей, мимо густых парков. В парках на коротко подстриженной траве, как на ковре, отдыхали лондонцы. В прудах плавали лебеди. По дорожкам вдоль парковых оград на красивых долгоногих лошадях гарцевали всадники в старинных шляпах-цилиндрах. Это любители верховой езды из богатых семей.

Мистер Эрлинг уже чувствовал себя значительно лучше и даже попросил шофера такси немного отклониться от намеченного маршрута, чтобы показать советским гостям некоторые лондонские достопримечательности. Он показал нам Большой Бен — так лондонцы называют часы на высокой башне парламента, расположенного недалеко от берега Темзы. На башне огромные часы, и далеко окрест разносят они свой мощный бой, напоминая лондонцам о неумолимом движении времени. На несколько минут остановились у Букингемского дворца, в котором живет королева Англии, посмотрели, как под звуки оркестра вышагивает вдоль дворца стража — рослые гвардейцы в красных мундирах и высоких медвежьих шапках, надвинутых на самые глаза. Подвезли нас к мрачным стенам Тауэра, старинной крепости, в которой когда-то содержали государственных преступников. А потом мистер Эрлинг предложил проехаться по набережной Темзы. Недалеко от берега стоял старинный парусник — корабль с тремя мачтами и высокой дымовой трубой. Я взглянул на острый нос судна и прочитал на борту имя корабля: «Дискавери».

— Кто из вас знает, друзья мои, чье имя связано с этим судном? — спросил мистер Эрлинг, обращаясь к Лене и ко мне.

Мне повезло: я не попал впросак да и Ленку выручил. Хотя она и слывет в нашей компании всезнайкой, но в данном случае дала промашку. О «Дискавери» ничего не слышала. А я спокойненько ответил:

— На этом судне капитан Роберт Фолкон Скотт впервые отправился к берегам Антарктиды.

Мистер Эрлинг шагнул ко мне и протянул руку.

— Превосходно! — сказал он важно. — Превосходно, мой юный друг. — Вы знаете о человеке, который именем своим украшает весь род человеческий.

После короткой паузы продолжал:

— В моей личной коллекции имеется лыжа от нарт, которые с капитаном Скоттом путешествовали по Антарктиде. Эту реликвию прислали мне в подарок австралийские полярники из Антарктиды. — Мистер Эрлинг сделал легкий поклон и добавил: — Вы вели себя, друзья мои, как люди благородные, и мне бы хотелось отблагодарить вас. Я уже вполне окреп, думаю, в дальнейшем смогу не злоупотреблять вашей помощью и до дома способен добраться. Но я счел бы за честь пригласить вас всех к себе на обед. — Потом добавил: — Мне кажется, что моим юным друзьям будет интересна моя коллекция. В ней не только нарты капитана Скотта.

— Спасибо, мистер Эрлинг, — сказал Абу. — Теперь я понял, с кем мы познакомились, и считаю большой честью получить приглашение на обед от вас.

Мне стало ясно, что Абу слышал раньше об этом старике, что старик, должно быть, известный человек.