Мечта всей жизни!

— Праздник плодородия у нас. Вы своим появлением указали нам промысел Вышних, деревня наша будет процветать во веки вескон!

Логики пока не вижу.

— Э-э… Нуови, я могу ошибаться, но праздник плодородия вроде как ближе к осени. Или наша захудалая провинция настолько отстала от новомодных веяний?

— Гостюшка, вы, чую, баете про праздник урожая — так он к окончанию лета будет.

— А это что?

— Это праздник плодородия, — как на полного дауна глянула на меня собеседница.

Ощущаю себя умственно неполноценной. Зря я согласилась сесть так далеко от Морки — рядом с ней подобные чувства не принимают столь острую форму.

— А чем, дражайшая селянка, сей праздник отличается от осеннего?

— Ну как же, — разулыбалась деваха. — Сегодня мы чествуем нашего плодотворителя! — звучит немного пошло, или мне так только кажется?

— Простите мне мою неосведомлённость, милая, но кто ваш плодотворитель? Не имею чести знать.

— Да вон же он! — селянка указала рукой на дальний конец стола.

Я честно развернулась, ожидая улицезреть какого-нибудь невероятно замечательного быка-производителя, привязанного к основательному столбику неподалёку.

Но вокруг из производителей мужеского полу наблюдались только Кеан через три человека от меня, нежно ласкающий мелкую гарпию любящим взором, да дородный мужик, русоволосый и кареглазый, с приметной родинкой на лице, сидящий как раз примерно в том направлении, что указала соседка.

Тут очень кстати Морри решила переместиться ближе ко мне — не иначе наелась до отвала и заскучала в обществе молчаливого обожателя и незнакомых селянок.

— Эль… Э-э… Объорочка! Какой стол, какие закуски! А ты видела того кабанчика на вертеле? Аж слюнки текут!

— Мор, ты ещё не наелась?

— Ну… В принципе наелась, но для таких красавцев в желудке любой уважающей себя женщины местечко найдётся!

— Уважаемая, — развернулась я к пресловутой соседке, указывая на наконец замеченный вертел с жарким. — Вы про этого производителя говорили? Так он уже вроде того… Отбегался.

— Что вы! — захохотала девица. — Это наш кабанчик Генька, специально забитый с ещё четверыми к празднику. А наш плодотворитель вон, — с обожанием закатывая глаза, указала она рукой на того самого русоволосого крепыша во главе стола.

— Он? — надо же.

— А кто он? — тут же вклинилась любимая подруга.

— О-о! — селянка была на грани впадения в экстаз. — Это Арнох Осеменитель!

— А почему осеменитель? — Морка с любопытством уставилась на означенного мужика.

— Кхм… Тебе об этом ещё рано знать, — надо же! А у них гораздо более прогрессивное по части животноводства село, чем я думала.

— Он что тут — главный по семенам? — не слушая, снова вклинилась Морка. Любознательница.

— Морри, ты почему так невнимательно изучаешь свой любимый канал?

— Какой? XXXL?

— Ммм… Нет. Дискавери! Ты же спец по животным. И неграм… Но это уже лирика. Так вот! Что ж ты, зарраза, жеребцов на случке видала, а кто такие осеменители, не в курсе? Двойка Морочке за усвоение материала, надо ведь не только смотреть на экран во все глаза, любознательность моя мелкая, но и прислушиваться хоть иногда к голосу за кадром — авось чего полезное для себя выловишь. И мне меньше краснеть за тебя придётся!

— Так у вас уже в ходу искусственное осеменение? — толкнула я локтем соседку.

— Я не разумею, о чём вы говорите, гостюшка, — непонимающе лупнула на меня глазами деваха.

— Ну вот он, — я указала на предмет обсуждения, активно хлещущий что-то явно горячительное из здоровенной кружки. — Это же ваш осеменитель коров?

— Что вы! — смущённо хихикнула селянка. — Для коров у нас быки есть. А это наш плодотворитель! — с придыханием, вновь закатив глаза.

— Как так? — я уже ничего не понимала. Морка тихо чавкала чем-то рядом.

— Ну как… У меня от Арношеньки о прошлом весконе двойня народилася. У Сельши Кривой дитёнок, уже третий от него, в конце зимы появился. У Нальки рыжей двое, два и три вескона мальчуганам, Ридша о прошлом месяце от него понесла, Роська недавно… — сопровождая рассказ жестами, указывала на селянок собеседница. — Благодетель наш! — и снова соловые от счастья глаза.

— А что же другие ваши мужики? — глаза сами собой сошлись на переносице. Ничего себе патриархальные устои!

— А нету у нас других. Половину четыре вескона как в рекруты согнали. Тех, кто остался, кого зверь задрал, кого разбойники добили, кто сам от скуки в разбойники подался. Только наш Арношинька и остался, надёжа наша и опора. Правит нами железным кулаком, всё хозяйство в деревне исправно, — видать, и у Арноха с хозяйством полный порядок.

— И как вы его делите? Чей он муж?

— Так наш он, — недоуменно качнула головой собеседница. — Господин наш, надёжа наша.

Общий, значит. Нда-а-а… Оказывается это я плохо изучала любимый Моркин канал. Как и все остальные. Нет ну вы подумайте! Новое слово в решении демографических проблем отдельно взятой местности. Какие вольные нравы царят в данном поселении. Где ж это видано — один мужик цельный гарем оплодотворяет? Кххм… Хотя видано. Но на востоке. А здешние места на жаркие азиатские страны походят как мышь на орангутанга.