Мечтай осторожнее

Все, вопрос закрыт. Теперь можно сосредоточиться на истинной причине, приведшей меня сюда. Я — фотограф «Санди геральд». Меня распирает от гордости — и не важно, что прическа у меня в стиле «взрыв на макаронной фабрике». Снова включив фен, наклоняю голову и принимаюсь энергично продираться расческой сквозь спутанные патлы.

Двадцать минут спустя я полностью готова. Звоню журналистке, которая освещает в «Санди геральд» фестиваль и вооружаюсь фотоаппаратом Брайана. Вот оно. Мое первое настоящее задание! Расправляю плечи и делаю шаг из номера. Шоу начинается.

На улице всякое волнение пропадает. По-прежнему моросит мелкий дождик, но общему веселью он не помеха. Улицы заполняет пестрая толпа — артисты, зеваки, студенты, раздающие рекламные листовки. В течение следующих нескольких часов я ловлю кадр за кадром и только около девяти — ноги в новых туфлях адски болят — хлопаюсь на скамейку. Надо обдумать дальнейший план действий.

Мне насовали целую пачку рекламок, и теперь я могу их просмотреть. Я уже смирилась с мыслью, что придется посетить хотя бы одно выступление эстрадного комика, как бы ужасающе это ни звучало лично для меня. Вопрос только в том, куда податься.

Гейб, думаю я, не успев включить красный свет запретной мысли, и тут же командую: отставить свидания, Хизер Хэмилтон. Ты профессиональный фотограф авторитетного журнала. Вновь возвращаюсь к листовкам. Должно же хоть что-то меня привлечь? Угу. Все равно что предложить вегетарианцу выбрать товар по вкусу в мясном отделе супермаркета.

Добираюсь до последней рекламки — она лежит вверх ногами. А вдруг это… Переворачиваю: меня приглашают на совместное шоу Боба и Берил, которые «смешат до колик», если верить газете «Скотсман». Кто знает, может, даже мне понравится?

Господи, кого я пытаюсь обмануть? Комики-колики мне без надобности. Мне нужен только Гейб. Я хочу видеть Гейба. Я люблю Гейба. Не имеет смысла игнорировать или отрицать этот факт. Впервые увидев на своем крыльце парня в веснушках, с голубыми глазищами, я пропала. И точка.

Скомкав листовки, подхожу к массивной чугунной урне, до отказа набитой разноцветными бумажками. И вдруг мое внимание привлекает размокший желто-розовый листочек с подозрительно знакомым мужским профилем. Постойте, это же…

АНГЕЛ ГАБРИЭЛЬ

СПУСТИЛСЯ С ГОЛЛИВУДСКИХ ХОЛМОВ, ДАБЫ РАСЦВЕТИТЬ ВАШУ ЖИЗНЬ!

Сегодня в 9 вечера в «таверне»!

Вход — 7 фунтов 50 пенсов.

Приходите — и будете спасены.

Часы на городской ратуше бьют девять раз. Глупо, конечно, но я по-настоящему психую. Снова увидеть Гейба? Да не где-нибудь, а на сцене? Что я ему скажу? Как он себя поведет? А вдруг он меня ненавидит и вообще не захочет разговаривать? Может, лучше все-таки не ходить? Но тут над Эдинбургским замком выгибается роскошная радуга. Слушайте, я не религиозна, но это определенно знак свыше.

— Извините… — я останавливаю первого попавшегося прохожего, — вы не подскажете, как пройти в «Таверну»?

Всю дорогу я бегу.

К счастью, «Таверна» расположена в переулке неподалеку, и вот я уже у дверей. Плачу за вход и проскальзываю внутрь.

«Таверна» — маленький бар в «баварском стиле». Никогда не бывала в Баварии, но, судя по оформлению бара, это край, где любят прибивать чучела кабаньих голов к стенам из полированной сосны.

В зале темно, воздух сиз от сигаретного дыма. Пригнувшись, бочком пробираюсь мимо стойки и попадаю в узкий загончик. Наспех сколоченная сцена расположена в самом конце, и на ней как раз заканчивает выступление тощий долговязый тип в униформе клубных юмористов — футболке с надписью «Плюнь на эту чушь!»[68]. Зажав в зубах сигарету, комик цепляется за микрофонную стойку, как за спасительную соломинку, и даже полному профану в области эстрадного юмора ясно, что это безоговорочный провал.

— … Этот самый голубь слетает с карниза и садится мне на плечо…

Понаблюдав за агонией на сцене, обвожу взглядом зал и сквозь пелену дыма замечаю на стенах уже знакомые желто-розовые постеры. На них тот же профиль, что на листовках, и два слова рубленым шрифтом: «Ангел Габриэль».

Забавно, но я им горжусь. Он своего добился! Сам напечатал листовки и афиши, организовал свое выступление, прилетел в Эдинбург аж из Лос-Анджелеса. Понятно, все это я знала давно, но теперь результат перед глазами, и он впечатляет. В зале, должно быть, человек двадцать или около того — далеко не аншлаг, конечно, но все-таки неплохо для такого скромного заведения. И эти люди заплатили свои кровные, чтобы увидеть Гейба. Считай, уже успех. Тем временем помешанный на голубях юморист ретируется под жидкие аплодисменты. Публика не расходится.

Сейчас появится Гейб.

Где бы лучше встать? Еще по пути сюда я решила, что подойду к нему только после выступления, следовательно, мне нужно место, откуда удобно фотографировать и где он меня не увидит. Парень наверняка сильно волнуется. А если и нет, у меня-то уж точно поджилки трясутся.

Примечаю темную нишу у противоположного конца барной стойки и протискиваюсь туда мимо стайки девиц. Они курят и громко болтают.

— А «Марионетку на пенисе» видела?