Джастин крепко держал меня за затылок и за бедро и, не сбавляя темпа и не сбиваясь, завладел моими губами. От всего происходящего я балансировала на грани помешательства. Но я была счастлива. Абсолютно и безоговорочно счастлива. Его толчки стали настолько необузданными, что стол начал ходить ходуном. Моё тело горело от его напора и того удовольствия, что он мне дарил. Обжигающая волна сосредоточилась внизу живота и начала стремительно распространяться по всему телу.
— Джастин! Да, ещё, — простонала я, вжавшись бёдрами в него.
— Давай, Крошка! Давай, любимая, — прорычал он, вонзаясь в меня с неистовой силой.
Его тяжелое дыхание обжигало мои губы, но он ни на миллиметр не отстранялся от меня, дыша мной. Все мышцы напряглись и я прижалась к нему вплотную. С каждым новым мощным толчком меня стремительно накрывала волна оргазма.
— Да, — выдохнула я, задыхаясь.
Я вся сокращалась и пульсировала вокруг его твёрдого члена, а перед глазами появилась мутная пелена.
— Я люблю тебя, Крошка, — прохрипел Джастин, жёстко входя в меня, как его член задёргался и он с гортанным стоном уткнулся носом мне в волосы.
Слёзы вновь полились по моему лицу. Всё накопленное напряжение словно стремилось выйти из меня, чтобы уступить место чему-то более приятному. Я очищалась и освобождалась. Я заново рождалась в его крепких объятиях, которые были для меня самыми желанными и долгожданными.
Я не верила своему счастью. Я столько лет мечтала встретить такого, как Джастин. И вот он здесь, со мной. Он мой. Он любит меня. Любит моего ребёнка от другого парня. Это всё настолько удивительно, что напрочь выбивало из колеи.
— Крошка, ты в порядке? — тихо поинтересовался он, отлипнув от меня пару минут спустя и аккуратно выйдя из меня.
Затем приподнял моё лицо за подбородок и с трепетом посмотрел на меня.
— Да. Просто это всё так неожиданно… Я растерялась, но абсолютно счастлива. Я так тебя люблю и давно хотела тебе признаться, но ты был занят, и я не имела права на эти чувства, — прошептала, пока он стирал слёзы с моего лица большим пальцем.
— Мишель, всё позади. Мы неправильно с тобой начали. Я сам топил за искренность, а в итоге позволил себе не самый красивый поступок по отношению к Кайле. Хотя не думаю, что она переживает на этот счёт, — усмехнулся он. — Но запомни! Я ни о чём не жалею. Ни об одной секунде, проведенной рядом с тобой, я не жалею. Я обрёл свою семью. Настоящую семью. Чёрт, у меня теперь есть сын! — со слезами в глазах радостно произнёс он. — Это ж космос, Крошка! И мне плевать, что не я его биологический отец. Я люблю его как своего, и он для меня самый родной, — улыбнулся мне и нежно поцеловал в лоб.
В животе запорхали бабочки.
— Он так тоскует без тебя, — прошептала я, шмыгнув носом.
— Он сильно обижен на меня? Крошка, я не могу себе простить, что ушёл тогда… Я не должен был так поступать. Я же взрослый человек, а из-за своих долбаных принципов причинил колоссальную боль маленькому ребёнку… Чёрт, я ужасно поступил, — он прильнул лбом к моему и тяжело дышал.
— Итан тогда проплакал остаток дня и плохо спал ночью, ему снились кошмары, и он всё время звал тебя, просыпаясь… — сглотнула образовавшийся ком в горле. Джастин закрыл глаза и свёл брови к переносице. — Но он продолжает ждать. Правда он очень грустный и молчаливый эти дни. Теперь по вечерам, вместо задавания тысячи вопросов, он тихонько сидит на диване и играет сам с собой. Я пыталась включиться в его игры и поддержать его, но он говорит, что я устала и должна отдохнуть и он сам может занять себя.
Джастин покачал головой, отстранившись от меня, и опустил взгляд на мои обнаженные ноги. Провёл ладонью по бедру, думая о чём-то.
— Я всё исправлю, обещаю. Он растёт настоящим мужчиной, и я стану для него примером. Клянусь, Крошка, я всё сделаю, чтобы вы всегда улыбались и были спокойны, — ласкающим взглядом посмотрел на меня.
Сердце готово было остановиться от его взгляда и интонации. Он правда любил нас с Итаном.
— Я не сомневаюсь в тебе. Мы оба поступили неправильно по отношению к нему и нам предстоит доказать, что мы достойны такого ребёнка, как он, — сжала его ладонь, чтобы хоть немного унять его беспокойство.
— Господи, как же я скучал по вам, — прикрыв глаза, чмокнул меня в лоб. — Поэтому тебе пора собираться. Поехали за нашим сыном, а потом наконец домой. Я так устал за всё это время без вас. Дом без вас опустел и стал холодным и чужим, — признался он, посмотрев мне в глаза. — Собирайся, любимая. Я так хочу поужинать дома с семьёй, — чмокнул меня в нос и губы.
От его слов в груди стало жарко. Он действительно считал нас с Итаном своей семьёй. И это было более чем взаимно.