Мечтатель

То есть убить-то не убьют и поймать не поймают, но ускоренно мотать в горы к хальфинам или в джунгли к эльфам радости мало. На полном серьёзе строить из себя Тёмного с большой буквы Т, подтверждая статус «врага небес и всех добрых людей»? Ещё того хуже. К тому же я этого не потяну. Не в ближайшее время. Чтобы играть на равных против целого мира (или хотя бы одной только его человеческой части), надо быть отнюдь не юным падаваном, а Лордом Ситхов. Как минимум. Но лучше, конечно, мятежным Валаром. Или обладателем Единого кольца. Или полноценным архимагом с прокачанным скиллом той самой феодальной интриги, на безрыбье. Это если не учитывать, что сама формула «я против мира» мне не нравится.

Только у Цоя оно звучит романтично: «Я чувствую, закрывая глаза: весь мир идёт на меня войной», — апофеоз подросткового бунта, яд и пепел! Только я-то давно не подросток, а типичным подростком, пожалуй, вовсе никогда не был. Столкнуться с реальностью, стоящей за подобной войной — да притом без поэтических метафор, всерьёз… что означает — лично или посредством своих приказов убивать сотни и тысячи, чтобы страхом, надеждой и пылающими словами менять реальность для миллионов…

Страшно.

И тем страшнее, что противостояния мне не избежать. Можно лишь оттянуть его, как в максиме Макиавелли. Само моё присутствие здесь и сейчас — уже фактор перемен! Что для большинства, консервативного по определению, превращает меня в того самого врага небес.

Ладно. К чертям всё это. «Делай, что должен, и будь что будет», — римские стоики были мудрыми людьми. Всё, что мне остаётся сейчас — попытки пристроиться в гильдии с постоянной учёбой всему, чему только можно научиться у Охотников. А дальше — по обстоятельствам.

Эту скалу действительно сложно спутать с другой. Косые напластования тусклых оттенков красного, жёлтого и серого цветов под определённым углом складывались в фигуру, отдалённо напоминающую этакого волкомедведя. От медведя — пропорции с общей грузностью «тела», от волка — поза с задранной вверх «головой». Как будто каменный зверь воет, жалуясь закатному небу на свои звериные обиды, или созывает товарищей на охоту.

Скала та самая. А вот остальное…

Мирг чуть ли не с самого момента знакомства обратил внимание на обувь саорэ Иан-па. А позже имел возможность как следует приглядеться и к ней, и к следам, которые она оставляла. Кстати, обувь подчёркивала чуждость Иан-па, как мало что иное. Скроенная точно по ноге — вплоть до того, что правый башмак даже в темноте нельзя перепутать с левым — из обычной чёрной кожи и каких-то ещё, явно не обычных материалов, соединённых с изумительной, почти нечеловеческой точностью. Да что там говорить! Мастер, изготовивший башмаки чужака, использовал не только очень тонкое и прочное волокно для того, чтобы сшить заготовки в единое целое, но и что-то ещё. Возможно даже, что магию. Потому что обувка лишь частично выглядела сшитой. Частично же — склеенной и даже отлитой в готовой форме. Мирг сомневался, что узор толстых подошв этих башмаков (толстых — да, но также очень гибких при этом) можно вырезать вручную, зеркально повторив его с такой ненормальной тщательностью. Нет, это точно литьё… ну, или неизвестная магия.

Впрочем, дело даже не в этом — мало ли загадок принёс с собой саорэ Иан-па? Дело в том, что хозяин этой обуви совершенно не умел и не хотел скрывать свои следы, которые из-за столь оригинальной формы подошв не перепутал бы с любыми другими следами даже трёхлетний карапуз. А уж для Ухобоя задача пройти по следам Иан-па и задачей-то не была.

Вот только ни на пути к приметной скале, ни вокруг неё Мирг не обнаружил приметных крупно-рубчатых оттисков. И это заставляло усомниться в точности выводов. Может, скала вовсе не должна была стать местом их встречи? Может, саорэ Иан-па имел в виду…

— Нет, я намекал именно на то, о чём ты подумал.

Вздрогнув, Охотник вскинул голову и обнаружил чужака сидящим на скале — прямиком на лбу волкомедведя.

«Не у Гончих ли Тени научился он так маскироваться?»

— Вот только я, — продолжал Иан-па, — не думал, что ты притащишь столь длинный хвост.

— Что? Какой хвост?

— Выражение такое. Метафора. За тобой идут и скоро будут здесь Йени Финр с Анирой. Но это полбеды. Хуже, что за этой парой от заимки выдвигаются щитовики. Пятеро… а, нет, семеро. К тому же с палатином во главе, м-да.

— Откуда ты… о. Магия?

— Если бы я сослался на верховое чутьё, — ухмылка и демонстративное раздувание ноздрей с подёргиваниями головы вправо-влево, — ты бы поверил? Ладно, шутки в сторону.

Иан-па одним небрежным движением соскочил со скалы и плавно — слишком плавно! — опустился с высоты, раза в четыре превышающей его рост, встав на землю рядом с Ухобоем.

«Значит, он всё-таки летает?! Но как? Это же…»

Поудивляться вдосталь чужак не дал:

— Что будем делать с твоим «хвостом»? Менталист и светляк будут здесь через пять минут, щитовики — через десять. И то если не поторопятся.

— А ты сам что?