Мечтатели

Штадер. Успокойтесь. Вы, конечно, обошлись со мной очень несправедливо, когда вот так просто взяли и... ну, в общем, я хотел сказать "вышвырнули". Я ведь никак не думал, что дама из общества способна поступить таким образом. Но я на вас не в обиде. Потому что в итоге вы направили меня на путь истины. А как раз истине я и обязан своей успешной карьерой! Вы не ошиблись, называя меня виртуозом, я всегда помнил эти ваши слова, они были мне опорой, и ваши теперешние попытки забрать их назад будут бесполезны. Я никогда не был просто лакеем, да вскоре тогда и бросил это занятие. Кем я только не работал! И препаратором, и тапером, и учителем, и фотографом, и даже собачником; я всегда был на все руки, хоть и не предполагал, что найду себя в таком деле. Должен сказать, тут мало одной строгости анализа, необходима еще и толика артистизма. Ведь нынче я владелец крупнейшего современного института расследований.

Регина. Расследований?

Штадер. Я имею в виду институт сыска.

Регина. Вы хотите денег?! Сколько же? У меня ничего нет.

Штадер (с достоинством). Умоляю вас, считайте мое отношение к вам сугубо рыцарским! Я всего лишь хотел просить вас о небольшом одолжении. (С мягкой снисходительностью исправляя ее ошибку.) Нет-нет, речь не об этом; а вы все ж таки не изменились. Мой институт расследований - на сегодняшний день крупнейший и современнейший: "Ньютон, Галилей и Штадер". Раньше его бы наверняка назвали "Бюро Аргус", но, памятуя обо всем, чем я обязан современной науке, я включил имена ее основоположников в название фирмы.

Регина (растерянно). Э-э... но тогда, значит, вы тот самый сыщик, о котором говорил мой кузен Томас?

Штадер. Ваш кто? Кто такой Томас?!

Регина. Мой кузен, доктор Томас... ну, вы же сейчас в его доме! Он говорил, что хочет пригласить сыщика.

Штадер (очень обеспокоенно). По делу его превосходительства, вашего супруга, и некоего доктора Ансельма Морнаса?

Регина. Вероятно, да!

Штадер (в чрезвычайном волнении). У него есть детектив! И не я! Это конец!

Регина. Но я вовсе не уверена, что он уже нанял детектива.

Штадер. Стало быть, пока неясно?! Вы должны немедля устроить мне встречу с ним. Я - детектив его превосходительства, но я готов продать все мои секреты, даже подарить, лишь бы он меня выслушал! Пожалуйста, предложите ему мои услуги, не откажите в любезности!

Регина. Но это невозможно.

Штадер. Невозможно? Вы думаете, из-за... Что было, то прошло. У мужчин есть интересы поважнее. Послушайте, мой институт работает по новейшим научным методикам. Мы обращаемся к графологике, патографике, наследственности, теории вероятности, статистике, психоанализу, экспериментальной психологии и прочая. Отыскиваем научные элементы преступления; ведь все происходящее в мире подчинено законам. Вечным законам! Они - основа доброго имени моего института. На меня работает великое множество молодых ученых и студентов. Я не спрашиваю о нелепых подробностях того или иного дела, дайте мне официальные сведения о человеке - и я скажу, что он должен был сделать в данных конкретных обстоятельствах! Понимаете? Современная наука и детективика все больше сужают сферу случайного, хаотичного, якобы индивидуального. Случайностей не бывает! Фактов тоже! Есть только научные взаимосвязи... Вот что получилось из вашего "маленького неаполитанца", из вашего "уличного певца"!.. Его превосходительство, ваш супруг, привлеченный высокой репутацией, какую наш институт имеет среди специалистов, оказал нам честь, предложив выполнить некое поручение. И я почел своим долгом тщательнейшим образом выполнить поручение лица, занимающего столь высокое положение в научном мире: вот письменный отчет. (Гордо показывает толстую папку, которую не выпускает из рук.)

Регина. Отчет? Неужели вы хотите сказать, что... О ком?!

Штадер. Конечно, наряду с упомянутыми современными методиками мы используем и слежку, и подкуп, и женщин, и алкоголь, и прислугу, и выкрадывание улик - словом, все классические методы сыскной науки. Хотите взглянуть? (Открывает папку.) Вот почтовая открытка, посланная доктором Ансельмом Морнасом портному, речь в ней идет о заказе зимнего костюма. Обратите внимание, открытка написана в августе, что подтверждается датой на почтовом штемпеле, а также тем обстоятельством, что здесь перед нами так называемая прямая целевая ориентация, в чистейшем виде, и вводить портного в заблуждение нет никакого резона.

Регина (вконец смутившись). Не понимаю, но какие же отсюда следуют выводы?