Мечты

Что она может узнать ещё о неуравновешенном драконе Киру не интересовало, и она отвернулась от него. Уставилась в окно на весенний город и думала. О многих вещах: важных и не очень, сложных и простых. Она была слаба, больна, да ещё и поглотила почти полностью силы "цветного". Ей повезло, что Дарос сорвался и убил его. Иначе возникли бы вопросы…

Хотелось убедиться, что Азарк выздоравливает, но вряд-ли Дарос отнесёт её в лабораторию. То, что он испытывает к юному приятелю Киры можно было бы назвать… ревностью. Именно так, пусть и звучит это крайне странно. Хотя где драконы, а где нормальность?

Хотелось, чтобы шесть месяцев закончились побыстрее. Она привыкала… Прилипала к сыну Варга. Ей было невыразимо приятно, Кира была честна с собой, наблюдать за ним, есть с ним, спать рядом с ним. Он был понятный и… родной?.. Наверное, накладывалось то, что он похож на Варга, а она привыкла к учителю и скучала…

Не единожды приходила ей в голову мысль, что дух-интриган преследовал какую-нибудь подобную цель, когда отправил её к дракону. А смысл, с другой стороны? Даже если крылатый рассекретит её и возьмёт к себе наложницей, это кончится как у Олиха с Любавой. И то, при условии, что она смирится. А она не согласится на подобное никогда. Никогда! Не стоит миг сомнительного "счастья" того, чтобы умереть. Ей и ему. Он похож на отца. Вина убьёт его так же, как убила Варга. Тем более, что он уже так привязан к ней!..

Киру ужасали перспективы. Хотелось закончить этот отрезок жизни как можно скорее, отойти от края. Хотелось задать вопросы Хранителю, и чтобы он ответил на них. "Вряд-ли", — хмыкнула Кира про себя. Этого хитреца на чистую воду не вывести. Опыт длиной в десятки, а может быть и больше, тысяч лет не пропьёшь! А значит, надо заканчивать всё и уходить пока игра Хранителя не зашла далеко. Сил у неё теперь, может быть, и хватит. Даже если и нет, то конец всё равно один. А так хоть быстро и на своих условиях…

— Что может быть лучше, чем затеряться где-то на дорогах между мирами? И чтобы никто, никогда не нашёл. И чтобы память растворилась там бесследно. О боли, потерях и радостях.

Кира думала так, проваливалась в дрёму и выздоравливала. Дракон тревожно посматривал на неё, иногда прикасался рукой, словно проверял: жива ли? Прикасаясь к нагретому солнцем меху, ощущая тепло, он успокаивался. Поглаживал её некоторое время, возвращался к своим делам.

Он заметил, конечно, свою странную тягу к храмовой кошке и собирался задать вопрос Хранителю при случае. Но в какую бы интригу ни втягивал его старый дух, он сделал ему неоценимый подарок. Спасение от одиночества стоит многого…

* * *

Кира не увидела Азарка ни в тот день, ни в последующие. Гран приходил проведать её прямо сюда: в кабинет Дароса.

Кроме него приходили все остальные. Дракон сначала возмущался, а потом смирился. Потребовал только, чтобы ходили малыми группами и не шумели. И они приходили. Грубые ищейки с острыми взглядами и ранами на сердце. Утончённые шпионы, что так успешно играли роли дипломатов и не только. И выгорали при этом так, что оставались только остовы личности. Ведь если ты утончённый и умный, то ты и чувствуешь глубоко. А значит, каждая подлость или убийство убивают тебя почти так же, как твоих жертв. И ты идёшь на это, ради того, что считаешь правильным.

Они все шли на это. Шпионы, следователи, ищейки, эксперты, аналитики. А потом мучились бессонницей, пили в одиночестве или плакали. Они так много рассказывали Кошке, когда становилось невмоготу. И она слушала, жалела их. Никогда она не обратит эти тайны против них или во зло! И дело даже не в Кодексе ведающих. Они стали дороги ей. Так дороги!

Детские её сны были правдой хотя бы в одном: каждое живое существо может чувствовать и любить. Даже если это дракон. Они умеют дружить, быть верными убеждениям. Они знают, что такое честь и способны любить. Только вот их понятия о чести так отличаются от человеческих! И любовь их гибельна. Для тех, кого они полюбят, и для них самих.

Они хвалили её, баловали. Она купалась во внимании. И глядя на этих таких разных существ: грубых и прекрасных, умных и порывистых, утончённых и подчёркнуто жёстких, она понимала, что любит их. По разному, но каждый дорог и ценен для неё. И, наверное, для мира? Ведь так и должно быть! Разве могли они жить тут тысячелетиями и не стать близкими ему? Да, они убивали и мучили, но и мучились, и умирали сами…

Спроси Киру сейчас, она не поверила бы, что у Хранителя есть какой-то невероятно коварный план по уничтожению драконьего племени. А ещё, она без сомнения согласилась бы пожертвовать своей жизнью, чтобы разрубить тот самый пресловутый узел. И жалко не было бы. Она жила жадно, словно дышала полной грудью, и получила уже столько любви, знаний и боли от Мироздания, что была готова переплавить всё это в великую любовь к гибнущим.

— Люба бы сказала мне: вспомни, куда приводят мечты, — смеясь над своими мыслями, подумала Кира и мирно заснула под лучами весеннего солнца.

Глава 28

В течение пяти дней произошло несколько важных событий.