Мечты

— Возвращаться всегда больно, девочка! — услышала грустный голос Хранителя.

До Киры, только что пережившей тяжелейшую ментальную схватку в своей жизни, умирание и возвращение к жизни, доходило с трудом. Но доходило:

— Ты делал это? — просипела. Горло болело, как сорванное. От усилий, наверное.

Смотреть она пока не могла, веки были свинцовыми, потому духа не видела, только слышала его такой грустный голос:

— Конечно делал, дорогая. Чего я только не делал, пытаясь изменить ход истории!.. Опыт так себе, и в смысле ощущений, и в смысле результатов. Ничего не даёт!

Хранитель материализовал руку и погладил Киру по покрытому испариной лбу, по влажным от пота волосам.

Кира схватила его за руку, рывком села. Зашипела от боли.

— Я должна вернуться!

Хранитель развоплотил руку.

— И эта реакция типична. Ты пока живёшь заботами того тела, той жизни. Забудь! Она не твоя! Всё это уйдёт через пару дней и ты снова станешь собой.

Кира, упавшая к тому времени на подушку, зашипела сквозь зубы:

— Это ты к тому, что я не в себе?

Хранитель улыбнулся:

— Поговорим через пару дней.

— Послушай меня!

— Два дня! — громыхнул дух у неё над ухом.

Кира вздрогнула, а Хранитель проворчал:

— Умеешь ты доводить, Кирия! Я и забыл. Общение в реальности — это, что ни говори, другое!

Кира протянула непослушную руку и прикоснулась к мерцающему телу. Руку не холодило. Пальцы покалывало и веяло чем-то родным.

— Я тоже соскучилась, — выдохнула она.

— Спи, — приказал дух.

— Если ты посидишь со мной, — чуть капризничала Кира.

Дух был доволен. Скучала! Но колебался:

— Я холодный…

— Нет, — бормотала Кира, засыпая. — Ты родной, близкий, даёшь мне силы и даже вкусно пахнешь, — хохотнула. — Неужели у меня остался нюх от Кошки?.. Я чувствую себя, Хранитель, частью этого мира, теперь. Частью тебя…

Она уснула, а дух устроился рядом, поглаживая её бесплотной рукой, и глядя на неё с нежностью.

* * *

— Я должна вернуться!

Хранитель возвёл глаза к сводам потолка, словно прося у богов терпения:

— Ослица упрямая!

— Три дня прошло. Три! Теперь ты не скажешь, что я не в себе?

— Теперь не скажу, — буркнул дух. — Скажу, что ты дурная, по жизни, и сильно рискуешь.

— Я не могу иначе, пойми!

Дух долго думал, вздыхал, искоса поглядывая на Киру. Наконец, решился:

— Ладно. Но если станет плохо, то ты вернёшься. Поклянись. Тогда я смогу вытащить тебя. Будет считаться, что ты должна мне клятву.

Кира поклялась и выжидательно уставилась на духа.

— Как ребёнок на фокусника! — раздражённо подумал Хранитель.

А вслух сказал:

— Иллюзию накладывать на щёки будем?

— Зачем? — не поняла Кира.

— Ну незачем, так и не надо. Пусть видит как есть. Ты и так красавица.

Теперь Кира не понимала. Шестерёнки в голове медленно крутились и никак не могли встать на место. А потом до неё дошло:

— Ах, ты сводник старый! Так это правда?

— Что? — обалдел от такого поворота дух.

— То, что ты сводить меня с сыном Варга собрался?

Теперь дух хлопал глазами недоумённо:

— Какое сводить, Кирия? Ты же сама просила вернуться к нему!

Кира замотала головой:

— Не к нему, к ним!

У духа выкатились глаза:

— Тебе нравятся несколько?

— Да, они мне все нравятся!

У духа натурально отвисла челюсть. Выглядело это так комично, что Кира невольно рассмеялась. А Хранитель одёрнул её:

— Стой, хохотунья! Запутала меня совсем! Куда и зачем ты хочешь вернуться?

Кира, вытирая слёзы, ответила:

— Так в Тайную Канцелярию же! У них там заговор в разгаре. Опасность висит над Даросом и Азарком, а они не видят. И дело это странное. Орки помогают, а их магию драконы не ощущают. Потому я собственно и умерла. Перехватила проклятие, что должно было достаться королю и Даросу.

Пока они о причине смерти Кошки не говорили. Хранитель посуровел:

— Не лезла бы ты в это дело, Кирия! Мутное оно.

— Ты ведь знаешь! — Кира даже не спрашивала. Утверждала. — Ты всё знаешь, что тут происходит! И ты ничего не сказал, не предупредил!

Дух насупился:

— Положим, я знаю почти всё, Кирия. Многое не могу озвучивать. И вмешиваться. Договор сдерживает меня.

— Сдерживает, но не связывает! Ты ничего не сказал мне. Я всё увидела сама. И ты не станешь помогать мне. Я сама убью ублюдка, не посмотрю, что король… Выпусти только!

Хранитель просительно смотрел:

— Не вмешивайся! Сколько таких было до тебя. Прекраснодушных… И где они теперь?

Кира оскалилась:

— Я не такая, Дух-Хранитель этого мира! Вовсе нет! Что ты там говорил о ведьмах? Сильны, буйны, неуправляемы? Так и есть. И решения я принимаю сама. И увидела это "чудо" тоже я сама. Он совсем ненормальный, Хранитель! Совсем! А так жаль! Уникальный…

Дух вздохнул:

— Уникальное, не значит хорошее…

— Так и я такая. Уникальная. Я тоже что-ли сорвусь?

— А это, Кирия, будет зависеть только от тебя.

Дух загрустил, задумался. Сколько судеб прошло перед ним. Как это, должно быть, тяжело: любить, надеяться, терять и снова надеяться!

— Ты удивительно добр, дух этого мира! Силён и великодушен к нам. Спасибо.