Мечты и думы

Жизнь, и лишь рассвета чаем.

Так наш дух поет.

9 июля 1896

Михайловское

ПО ДНЯМ

Ф. А. Лютеру

Други мои, просите у Бога веселия.

Будьте веселы, как дети, как птички небесные.

Достоевский

Есть не только тайны заката,

О, не только есть таинства ночи:

Есть и тайны рассвета, откровения утра,

Легче, воздушной, короче!

За тканями света денного

Эти тайны вьются и реют.

Это — легкие, стройные, приветные духи,

Кротостью, ласкою веют.

Да, да, эти светлые тайны,

Озаренные отрадой виденья…

Вот жизнь, и блаженная, и духом просвеченная —

Благодать возрожденья!

Это — весна, но в небесах растворенная,

Это — дни после Воскресенья Христова,

А венец этих дней — Вознесение духа,

Вознесение воплощенного Слова!

Легкой, мягкой дымкой облака собралися,

Застилают они солнце покровом.

Пополуденный час…

Свет не яркий, но ясный.

Час, отмеченный вознесеньем Христовым!

Вот таких-то часов мы и алчем, и жаждем,

Как предвкусья горней отрады.

Ловим проблески их, упиваемся тайной,

Тайной ясной, полной услады.

Занавесимте окна в сияющий полдень,

Заведем веселые речи;

Тут и в свете, и в слове нам скажутся духи,

Радости беспредельной предтечи.

Вешнее утро…

Ступайте в поля и дубравы,

И почуете тех же благостных сил дуновенье.

В сладком детском восторге ваше сердце сожмется,

Осенит вас мощь вдохновенья.

И средь кущей, в праздничном, радужном, свежем уборе,

Узрите лик Христа живоносный.

Тело с духом, со страстью покой сочетаются в хоре,

В необъятном просторе

Жизни безбурной, но и не косной.

Февраль 1896

Петроград

МНОГИМ В ОТВЕТ

Я не любил. Не мог всей шири духа

В одном лице я женском заключить.

Все ловит око, все впивает ухо,

И только так могу в любви почить.

Когда б, простясь с возлюбленною девой,

Вперил я взор в роскошный неба свод,

Иль в сень широколиственного древа,

Иль в думу, вещую, как рокот вод, —

Простер бы к ним стремительно объятья,

Во мне б не девы образ уж царил:

Но девы лик и сны вселенной — братья:

К единому все диву я парил.

Так — обнимусь я с женской красотою,

Но через миг — с горой или ручьем,

Но душно составлять одно с четою,

Скорбя в разлуке с частным бытием.

Нет — естество свое стремясь раздвинуть,

В него рассвету, полдню и звездам,

И всем людским порывам дам я хлынуть,

Впитаю их — и все пребуду сам.

25 июля 1897

Петербург

II. СОНЕТЫ 1896. Позднее лето и ранняя осень Боровичский уезд в Новгородском краю, Петербург

СВЯЩЕННЫЕ СОСУДЫ

В сосудах духа много мыслей есть,

Что бережно, внимательно, тревожно,

— Ах, так легко расплескать нам их можно! —

Как ценное вино, должны мы несть.

Как приговор, страшит нас эта весть:

Что за томленье — жить так осторожно!

А расплеснет вино тот раб ничтожный,

Что буйствовать захочет, пить иль есть.

Ужель же должен всяк из нас, в теченьи

Всей жизни, в судорожном напряженьи

Держать сосуд — не то дрожит рука?

Смирим сердец мятежные порывы:

Тогда пройдем, свободны, горделивы,

Сквозь жизнь — и будет длань, как сталь, крепка.

3 августа 1896

Михайловское

НАСЛЕДИЕ ВЕКОВ

Вере Ф. Штейн

Когда я отроком постиг закат,

Во мне — я верю — нечто возродилось,

Что где-то в тлен, как семя, обратилось:

Внутри себя открыл я древний клад.

Так ныне всякий с детства уж богат

Всем, что издревле в праотцах копилось:

Еще во мне младенца сердце билось,

А был зрелей, чем дед, я во сто крат.

Сколь многое уж я провидел! Много

В отцов роняла зерен жизнь — тревога,

Что в них едва пробились, в нас взошли

Взошли, обвеяны дыханьем века.

И не один родился в свет калека,

И все мы с духом взрытым в мир пошли.

7 августа 1896

Михайловское

ДВЕ РАДОСТИ

Ф.А.Лютеру

Когда душа сорвется с высоты,

Куда взвилась она тяжелым взмахом,

Она сперва оглянется со страхом

На мир веселой, бойкой суеты.

Как ей не помнить горней красоты?

Но принята она в объятья прахом:

И прах ей сладостен, а в ней зачах он —

Цветок вершин и снежной чистоты.

Страдать невмочь нам, и к земле прижмется

Наш детский дух, и кровно с ней сживется,

И вот уж тесный угол наш нам мил.

Ах, если б праздник неземной потребы,

Как пастырь, что благословляет хлебы,

И пестрых будней игры осенил!

Август-сентябрь 1896

Михайловское, Петроград

СЫН СОЛНЦА

Другу моему Асканию

…В переливах жизни

Нет бессильной смерти,

Нет бездушной жизни.

Кольцов

РОСТ И ОТРАДА

В полуязыческой он рос семье

И с детства свято чтил устав природы.

Не принял веры в ранние он годы:

К нам выплыл он пытателем в ладье.

И вот однажды, лежа в забытье

Под деревом, в беспечный миг свободы,

Постиг он жизни детской хороводы

И стрекозы благое бытие.

«Ты, стрекоза, — гласил он, — век свой пела.

Смеяться, петь всю жизнь — да, это — дело

И подвиг даже… после ж — вечный сон».

А солнце между тем ему палило

Венец кудрей, суровый свет свой лило

В отважный ум — и наслаждался он.

20 августа 1896. Михайловское

СРЕДЬ ВОЛН

И плавал он в сверкающих волнах,

И говорил: вода — моя стихия!

Ныряя в зыби, в хляби те глухие,

Как тешился он в мутных глубинах!