Мечты камня (ЛП)

Пинаю его по подбородку с такой силой, что он ударяется головой об пол. Надеюсь, он прикусил язык. В идеале — отравился собственным ядом. Отшагиваю в сторону и убираю меч.

— Стража!

Двое солдат немедленно врываются в кабинет. Я разворачиваюсь к ним спиной, махнув рукой в сторону пола.

— Заприте лорда Кенана в подземельях. Можно принести ему воды, но обед пусть отдадут кому-нибудь из нуждающихся. Никаких посетителей.

Краем глаза слежу, как его поднимают с пола. Кенан сплёвывает на ковёр. Изо рта у него течёт кровь, но мне этого мало. Я бы предпочёл вырвать язык вовсе — жаль, что нельзя. Правосудие так не работает. Даже Линн это понимала, когда предупреждала, что я не могу просто его казнить. И он тоже это понимает.

Лорд не сопротивляется, позволяя увести себя. Но у двери задерживается и оглядывается через плечо.

— Передай привет моему цветочку, когда она приедет сюда…

Дверь закрывается, и я швыряю стул об пол. Как же мне хотелось стереть его ухмылочку кулаками и ногами. Превратить его лицо в кровавое месиво. Чтобы он на своей шкуре испытал то, через что пришлось пройти Линн. Вот только он бы точно не выжил. Делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться.

Линн скоро будет здесь, и это всё, что имеет значение.

ЛИНН

В какой-то момент из пяти дней пути из Дионы в Сильфос мои сомнения окончательно рассеиваются. Я больше не боюсь. Теперь я думаю не о том, что могу потерять, а что могу обрести. Думаю о мечтах, что маячат на горизонте, и о том, как мне хочется поделиться этим с Артмаэлем. Думаю обо всём, что впервые появилось в моей жизни: будущее, любящий человек, силы бороться…

Счастье.

Оно улыбается мне, говорит, что это награда за то, что не сдалась после всей пережитой боли. Нужно только приложить ещё немного усилий. Постараться ещё чуть-чуть.

Мне уже не терпится поскорее приступить к делу.

Улыбаюсь, подгоняя лошадь. Я всё ближе к Дуану. Всё ближе к принцу. Ближе к объятьям, поцелуям и обсуждению нашего будущего. Ближе к нашим подколкам и нежностям. Ближе к тому, чтобы рассказать Артмаэлю о своём маленьком успехе, о том, что скоро я начну своё дело. Ближе к исполнению желаний.

От радости моё сердце бьётся так часто, но я уже не знаю, мой ли это пульс или галоп коня.

Как вдруг на пути возникают тени: три силуэта, одетых как те, кого мы встретили в Сиенне, возвращаясь из леса с феями. Мой конь встаёт на дыбы. Я сжимаю поводья изо всех сил. Вернув равновесие, хватаюсь за кинжал. Никто не может встать у меня на пути. Никто и ничто. Мне ничего не страшно. Будь это хоть обыкновенные разбойники, хоть люди Кенана, хоть сами Стихии. Я никому не позволю отнять у меня то, чего я добилась.

Мой конь бьёт копытом о землю, нервничая, когда незнакомцы подходят ближе. Это не разбойники, даже не притворяются ими. Они ни о чём меня не просят. Вместо этого острые лезвия сверкают в свете закатного солнца.

Стискиваю зубы, спускаясь с коня, который лишь перебирает копытами при виде угрозы.

— Трое мужчин против одной девушки. Надеюсь, вы никому об этом не расскажете… потому что это будет крайне позорное поражение.

Мужчины, к моему удивлению, не нападают. Они останавливаются спокойно в нескольких шагах от меня, наблюдая. Я сжимаю рукоятку кинжала. Чего они ждут?

Голос раздаётся прямо у меня за спиной:

— Вообще-то нас четверо.

Я даже не успеваю развернуться. Две сильные руки обхватывают меня сзади. Мне в рот сразу запихивают тряпку. От неё как-то странно пахнет, у меня начинает кружиться голова.

Все мои мечты уплывают вдаль, когда мир вокруг погружается во тьму.

АРТМАЭЛЬ

Я не спал с тех пор, как на рассвете пришёл солдат и доложил неприятные известия.

Кенан сбежал.

Я сразу же спустился в подземелья. Тело тюремщика всё ещё лежало там в луже собственной крови. У него было перерезано горло и распахнуты глаза. На лице выражение ужаса от осознания неминуемой смерти. В нескольких шагах от него был труп одного из стражников. Его ударили головой об стену — один раз, но достаточно сильно, чтобы убить. Его лицо спокойно, крови намного меньше, но зрелище оттого не менее жуткое. Его тело ещё даже не остыло.

Конечно, помимо двух мертвецов и двух убитых горем семей Кенан оставил за собой неопровержимое доказательство, что кто-то в замке ему помогал, за деньги или ещё по какой причине: сначала с письмами, а теперь с побегом.

В моём доме завёлся предатель.

Конечно, это не мог быть Жак, который спустился в подземелья вместе со мной, потому что его вырвало при виде крови. После этого он ушёл к своей обожаемой супруге, которая была в ужасе от подобных новостей. Это не могли быть слуги, потому что мало кто из них остаётся в замке на ночь, кроме необходимого минимума. Оставшихся допросили, их комнаты обыскали. Вряд ли это сделали стражники, потому что они либо стояли на своих постах, либо провели ночь у себя дома. Никто не видел ничего подозрительного, а Кенан просто сквозь землю провалился.