Мечты сбываются

Неизвестно сколько еще протянет Шайдар, но таруханы исчезнут совсем скоро. У нас вообще дети появляются редко, как и у всех народов-долгожителей, но сейчас... За последние две тысячи лет родилось всего двое. И при почти полном отсутствии магии, даже это – чудо.

Мы практически смирились с собственной неизбежной гибелью. Но тут мой дед, последние полторы тысячи лет пропадающий в древнейших библиотеках по всему Шайдару, наконец, нашел древнее пророчество, давшее нам надежду.

По странному стечению обстоятельств, не прошло и месяца, как на небе появилось красное солнце, упомянутое в предсказании как знак. Все это время мы, ободренные возможностью спасения, упорно искали любые упоминания о Нашкаре и способах его поиска.

Остальные народы, к нашему удовольствию, появлением нового солнца были крайне обеспокоены. Не понимая, что происходит и чем это может им грозить, они, пытались разобраться в происходящем и заранее обезопасить себя от возможных последствий.

Все поголовно начали метаться в попытках получить хоть какую-нибудь информацию по этому поводу. Конечно, обратились и к таруханам, как к одной из древнейших рас Шайдара. Мы же, к собственной выгоде, с радостью предоставили им текст предсказания.

Будь у нас возможность исполнить предначертанное, не ставя в известность остальных, мы бы так и сделали. Однако в пророчестве ясно было оговорено участие в походе за Несущим Надежду не менее, чем четырех кровных потомков реально стоящих у власти правителей.

Активизировавшимся эльфам, которым магия также не была чужда, удалось найти в своих тайных летописях упоминание о 'Путеводном луче', хранившемся у степных орков. Те, хотя и не согласились отдать артефакт, но, видимо благодаря некоторому страху перед внезапно появившимся в их небесах красным солнцем, прислали с ним Варука.

Будучи сыном вождя, он вполне подходил для поиска амулета, хотя фактически уже давненько правил самостоятельно. Эльфы, участвующие в переговорах с орками, настояли на присутствии в походе Сератаниралиэля. Ушлые гномы прислали Бвера, рассчитывая видимо, заполучить сокровище, вскользь обещанное в пророчестве одному из отправившихся на поиски Нашкара. Сдается мне, и орков оно интересовало куда больше самой цели путешествия. Эльфов же, скорее всего, заботил статус спасителей мира.

В самом походе польза была лишь от орка. Эльф своей надменной занудностью доводил нас до белого каления. Гном, выдернутый из привычных подземелий, вечно бурчал, недовольный буквально всем, начиная от излишней освещенности и заканчивая сквозняками.

И вот теперь 'путеводный луч' утерян. Карргах матар! Ну почему я сразу не удавил этого маргного гоблина к пердшкуну?! Знал же, что мелкие гаденыши не останутся в стороне от возможности напакостить, попутно получив свою выгоду.

Нужно мне было непременно узнать подробности их плана! Идиот. И вот теперь из-за моей неосторожности может погибнуть весь Шайдар, а вместе с ним и мой народ. Хотя, таруханы уйдут раньше. Карргах туран крайс! Нет, раз в пророчестве сказано, что мы можем найти Нашкар, мы это сделаем!

Жаль, что 'можем' это еще не 'найдем' – билась где-то на краю сознания предательская мысль, хотя я и гнал ее прочь всеми силами.

Неожиданно Варук громко промычал озадаченное: 'Э-э-э-а-а-о-у'.

Я повернул голову к орку. Ну что там еще?

Он стоял рядом с Бвером, который сидел на одном из разбросанных по всему залу зеленовато-рыжих тазов. Эти кррыгхи синхронно открывали и закрывали рты, пялясь выпученными как у карга глазами мне за спину. Что-то с эльфом? Обернувшись, я замер в изумлении.

Сератаниралиэль, все еще не придя в себя, лежал на полу у центральной колонны. Само по себе это вряд ли заинтересовало бы кого-то из нас. За время похода он всех довел своим высокомерием. Но рядом, прямо на полу, поджав под себя длинные ноги, сидела прекрасная девушка в странных обтягивающих одеждах, обрисовывающих каждый изгиб полупрозрачного тела.

Темные не забранные волосы почти скрывали лицо. Одной рукой она как-то неправильно сжимала запястье эльфа. Почти прозрачная, незнакомка была видима лишь благодаря золотисто-белому свечению, обрисовывающему ее силуэт.

Вот, она отпустила руку Сератаниралиэля и на мгновение подняла голову, словно пытаясь сдержать подступившие слезы. Почему-то, когда призрачное видение положило ладонь на лоб остроухого, нежно погладив его, меня затопила волна беспричинно жгучей злобной зависти к этому надменному остроухому уроду.

Впервые в жизни я почти потерял над собой контроль. Безумно хотелось схватить это хрупкое пронзительно-прекрасное чудо и, оторвав от эльфа, прижать к себе. И никогда не отпускать.

Но я стоял, не смея шевельнуться, боясь, что при малейшем движении неземное видение развеется как дым. Наблюдал, терзаемый собственными неожиданными и оттого еще более непонятными чувствами.