Медь в драгоценной шкатулке (СИ)

Осенний сверчок у дверей,

Склоняются женщины

Ночью над пряжей своей.

От воинов — тех,

Что недавно вернулись домой,

Услышала я о тебе,

Мой супруг дорогой.

Как раз на границе

Сражение далёкое шло,

И я на восток посмотрела,

Вздохнув тяжело.

Тайрен был сейчас на западе, не на востоке, и ни в каких сражениях не участвовал — хотя бы от этого страха судьба меня уберегла. Но уберегла ли? Охота на него продолжается, и окажется ли достаточно того присмотра, что учредил за ним император? Вот уж правда, не знаешь, что ему пожелать — свободы, без которой он не может не страдать, или безопасности. В любом случае мне оставалось только молиться за него, как множеству женщин за века до меня и через века после меня. И, странное дело, их всех, безликих и безымянных, я ощущала сёстрами, куда более близкими и настоящими, чем мои нынешние гаремные «сестрички». Красивые строки становились не просто строками, обретая совершенно особое звучание…

Одежда и пояс

Становятся мне велики –

Я утро за утром

Теряю красу от тоски.

От этого участь моя

Тяжела и горька, –

Чем ночи длинней,

Тем сильнее на сердце тоска.

В шкатулке без дела

Пылятся мои зеркала,

Нефритовый цинь*

Паутина давно оплела…

— Сестра Соньши!

Я обернулась. По дорожке шла госпожа Благородная супруга со всей полагающейся ей по рангу свитой. Вот уж и правда замечталась, если не заметила приближение такой толпы народа.

— Смотрю — ты любуешься цветением сливы в полном одиночестве?

— Да, я отослала своих слуг. Красота требует сосредоточенности, а мне трудно настроиться на нужный лад, когда рядом кто-то есть.

Тань Мэйли улыбнулась и замедлила шаг. Теперь мы шли рядом, а её служанки понятливо отстали.

— Я слышала, что тебя навестила Добродетельная супруга?

— Да, это так. Вместе с сестрой Эхуан.

— Решила посмотреть на соперницу своей протеже.

— Боюсь, насчёт соперницы — слишком громко сказано. Его величество больше меня не зовёт.

— Его величество не совсем здоров после праздничных излишеств. Он не зовёт вообще никого.

— О, — я невольно бросила взгляд в сторону дворца Великого Превосходства, вспомнив возмущение Тайрена от моего равнодушия во время его болезни. — Быть может, будет уместно сходить справиться о здоровье императора?

— Сходи, это никогда не лишнее. А ещё, младшая сестра, думаю, уместно будет сказать, что тебе в скором времени следует ждать некоего предложения от Талантливой супруги. Чжиу и Лэ давно негласно соперничают между собой. Добродетельная супруга благодаря своей родственнице получила преимущество, Талантливая не упустит возможности отыграть себе камень-другой в этой партии.

Я опустила глаза, и Мэйли внимательно взглянула мне в лицо:

— Что, уже?

— Ну… Госпожа Лэ говорила со мной, но она так замысловато выразилась, что я не поняла.

— И что же она сказала?

— Что-то вроде, что если я хочу прояснить свои отношения с императором, то она готова выслушать мои соображения… Я точно не помню.

— Этого достаточно, — усмехнулась Благородная супруга. — В переводе на общечеловеческий — она готова оказать тебе помощь и поддержку в завоевании благосклонности его величества, но сперва хотела бы услышать, что ты можешь предложить взамен.

— Боюсь, мне в любом случае пришлось бы её разочаровать. Предложить мне совершенно нечего.

— Ну, почему же. Преданность приближённого к высочайшей особе человека дорого стоит. Это и знание, чем особа живёт и дышит в данный момент, и возможность замолвить нужное словечко в нужное время.

— Понятно, — я поморщилась. — Говоря откровенно, старшая сестра, у меня нет желания участвовать ни в каких интригах.

— Боюсь, Соньши, что если ты не захочешь участвовать в интригах, интриги захотят участвовать в тебе. Но если тебе когда-нибудь понадобиться добрый совет, я буду рада помочь.

Вот и ещё одна помогальщица нашлась, тоскливо подумала я. Но Благородная супруга хотя бы не была навязчива и сразу же сменила тему:

— Что это у тебя за книга?

— Стихи, — я показала пухлый свиток.

— И не просто стихи, а Изборник. Сестра демонстрирует хороший вкус.

— Вы мне льстите. Я просто иду за большинством.

Уж если идти, то к самому лучшему.

— Я не заслуживаю доброты старшей сестры.

Дальше разговор шёл только о поэзии. А ведь Тайрен тоже писал стихи, и хорошие стихи. Сам он не относился к ним серьёзно, но всё же по моей просьбе записал мне несколько стихотворений. Эти листочки до сих пор лежали в дальнем шкафчике, и время от времени я доставала их и перечитывала. Насколько всё-таки может быть скромен человек в отношении своих истинных достоинств, при этом страстно желая обладать тем, что ему не дано…

Или это дружба с Чжуэ Лоуном заставила Тайрена оценивать свои достижения в стихосложении ниже, чем они того заслуживали? Да, тот в поэтическом даре принца превосходил, но не сказала бы я, что так уж намного.

Так, пребывая в задумчивом настроении, я рассталась с Благородной супругой и вернулась в свой дворец Лотоса. В центральной комнате меня встретил несколько смущённый евнух Цу.

— Можно спросить? Госпожа Соньши сегодня кого-нибудь ждали? Послание там, или приглашение?

— Нет, — удивилась я. — А что?