Мед.ведь.ма (СИ)

Шорох над головой сообщил мне, что дедушка уже встал, а это значило, что примерно половина шестого утра. Какой же он у меня ранний! Я открыла глаза и перекатилась на спину. Надо вставать. Вчера допоздна проторчала в библиотеке, обнаружив, что там не только старинные труды, но есть и более-менее современные книжки. Наверняка их приносили золотые, пополняя коллекцию. В шкафах всё было приведено в порядок, искать что-либо было просто, несмотря на то, что всем по очереди занимались адепты, а не какой-то специальный библиотекарь. Я наткнулась на книжицу японского писателя Юкио Мисима, в которой была пьеса «Ханьданьская подушка». Название до того меня заинтересовало, что я проглотила эту короткую пьесу за считанные минуты.

Сначала на меня накатила ностальгия. Помня Ханьдань и то, кого я там встретила, я с осторожностью взялась за чтение. Боясь почувствовать что-то опять, я всё-таки отважно листала страницы и, к концу, убедившись, что роковой красавец Вон не пробудил во мне тоски по себе, я начала осмыслять пьесу. В ней говорилось о волшебной подушке из города Ханьдань, поспав на которой люди теряют смысл жизни, не могут найти себя и едва ли не сходят с ума. И вот, появляется главный герой, готовый рискнуть и поспать на ней. В результате он узнаёт, что подушка дарит в сновидении целую жизнь, которую ты проживаешь в лучшем виде, и, прожив её так, как вряд ли сможешь в реальности, ты просыпаешься с ужасным ощущением бесцельности и растерянности. Мало того, что уже прожил жизнь, устал и всё узнал, так она ещё и была ярче и интереснее, чем та, что предстоит. Однако главный герой выдержал, потому что изначально лёг на подушку разочаровавшимся во всём и сломленным. Эта идея меня глубоко покорила. Сломанного нельзя сломать.

Шарканье шагов над головой продолжалось, и я поднялась. Надев тобок, забрав волосы в пучок, я босиком взбежала по лестнице и, видя завязывающего по всем правилам на себе хакама дедушку, поцеловала его в щёку, подойдя:

— Доброе утро, дедуль, нести завтрак?

— Я сначала схожу к козам, их надо подоить.

— Давай я?

— Если всё будешь делать ты, мне что — помирать? — шутливо возмутился Хенсок.

— Помирать не надо, а отдыхать побольше в твоём возрасте позволительно.

— Рано мне ещё много отдыхать, — упрямо возразил он, и продолжил сборы. — Иди, поспи ещё, если хочешь.

Но мне уже не спалось. Я пошла в столовую, помочь с завтраком дежурному по кухне. Пока я шла туда, солнце ласково осветило меня, пригревая. В листве над головой пели птицы, где-то внизу журчала и плескалась вода — умывались или ополаскивались ученики. Я обожала это время суток, начало нового дня. Ради этого момента я останавливалась где-нибудь повыше на пару минут, и смотрела на солнце, прищурившись. «Найди своё солнце» — сказала мне бабушка. Ну, по крайней мере, я выбралась из темноты.

Отнеся еду дедушке, составив пару с моющим после завтрака посуду адептом, я отправилась на небольшой огородик, где выращивались овощи и целебные травы. Пока дедушка ухаживал за животными, я возилась здесь. Несколько пчёл кружило над цветками, пахло землёй и обещанием мёда от сладкого дурмана некоторых завязей. Я не отгоняла насекомых, терпеливо ждала, когда они улетят. Со стороны центральных лестниц раздался громогласный окрик Заринэ «Шерхан!!!», его мелкий топот и её более удалённые шаги. Ему был год с небольшим, но хлопот он доставлял куда больше, чем Хо, рос сорванцом. По звукам я поняла, что он бегает где-то неподалёку, поднялась и поспешила навстречу, чтобы малыш не упал с какой-нибудь ступеньки и не расшибся. Я увидела его, лезущего в кусты возле курятника.

— Я его поймаю, Заринэ, не волнуйся! — крикнула я, и побежала вытаскивать Шерхана. — Ловлю, ловлю, ловлю!

Мальчишка захихикал и попытался скрыться, но я успела сцапать его, подняв на руки.

— Ты чего заставляешь маму беспокоиться, а? Негодник, придётся тебе со мной провести часок, послушать лекцию о поведении хороших мальчиков, — но его это не заинтересовало. Хорошим он быть сегодня не собирался. Заринэ увидела издалека, что нарушитель пойман, и пошла обратно, с чем-то мокрым в руке, наверное, оторвалась от стирки, запоздало заметив побег беспокойного чада. Недавно она приходила ко мне, чтобы удостовериться в своём подозрении, которое я подтвердила: она ждала третьего ребёнка, в связи с чем перестала гонять на всех скоростях, чем обычно и занималась по главному своему призванию бдительной матери. Я была её старше всего на год, но создавалось ощущение, что между нами миллион лет, при этом перевес в её пользу. С одной стороны, я иногда мнила себя опытной старухой, а с другой, когда видела серьёзность и зрелость Заринэ, записывала себя в детский сад.

Шерхан успел где-то перепачкаться, и я понесла его к чану с водой, чтобы умыть.

— Эя! — услышала я и обернулась. Спускаясь со стороны ворот, ко мне приближался Тэхён.