Медаль для мародера

По-хорошему… Тетка моя говорит, ставь себя на место другого, тогда лучше его поймешь. Тетка у меня классная, я у нее многому научилась, жалко, что она уехала в Москву за лучшей жизнью. Как-то мы созванивались, но давненько. Самое время бы с ней посоветоваться. Потому что больше советоваться мне не с кем. Все надо решать самой. И быстро. Потому что я нутром чувствую, что Костя еще придет. У меня все чувства так сейчас обострены, что я без всякого труда уловила его шаги на лестнице — он поднимался к себе и немножко помедлил перед моей дверью. Я уже ждала звонка: нет, он пошел выше. Но, значит, все-таки колебался, думал, мучился. Ведь он мучается так же, как и я, — это факт. Неважно, по какой причине, но что-то и у него со мной не складывается. Думай, Марианна, решай. Если придет — не открывать дверь, сделать окончательно обиженный вид и завязать навсегда. В конце концов, ничего у нас и не было — нафантазировала чего-то, да и только. А если придет и открыть? Пустить, чистосердечно извиниться, показать огрызки фотобумаги и попытаться наладить отношения? Если рассудить здраво, без утренних эмоций, то случившееся с фотографией — полная чепуха, стоит ли из-за нее разводить сыр-бор, надуваться как индюшка? Сейчас это совершенно ясно и кажется нелепым. Ну, на худой конец, я могу заплатить за расходы, хотя это тоже ерунда, копейки… Нет, надо ему показать мой мусор на полу, это будет забавно. Он все увидит, поймет, мы посмеемся, купим шампанского и проведем остатки вечера вместе. Да, пожалуй, это будет лучшим выходом из положения. Если уж он и на мой покаянный вид ответит суровостью, тогда, значит, все. Вот тогда действительно конец. Но так не может быть. Когда виноватые искренне просят прощения, то нормальные люди прощают. Да, извиниться и поплакаться — лучший вариант. Как не пожалеть слабую глупую девочку за ее проступок? Разве можно за шалость наказывать?

Звонок в дверь прозвучал абсолютно неожиданно. Значит, теперь я прослушала его шаги. Ну что, открываю? Да решила же… Все оставляю на полу как есть, приглаживаю прическу, бегу к двери… Ну не убьет же он меня за это?

2

Заказчик позвонил в десять часов. Я только что встал — вчера поздно пришлось работать на ДТП.

— Доброе утро. Константин?

Мог и не застать, ведь съемки и по утрам бывают. Хотя теперь нечасто.

— Да, здравствуйте.

— Меня зовут Сергей, я хотел бы сделать заказ на работу сегодня вечером.

— Тариф знаете?

— Конечно.

Люблю информированных клиентов. Они знают, кому звонят и зачем, ничего объяснять не нужно. Хотя на всякий случай телефончик с определителя я списал.

— Константин…

— Можно Костя.

— Костя, нужно отснять частную вечеринку у одного известного человека.

— Пожалуйста. — У меня правило: от серьезных предложений не отказываться, а только уточнять условия работы. — Э-э, скажите, Сергей, съемка на улице или в помещении?

— В помещении.

— Много ли будет людей? Широкоугольник брать?

— Не стоит.

— Снимать на цветную пленку или черно-белую?

— Цветную.

— Во сколько и куда подъехать?

— Я пришлю за вами машину. В девять часов.

— Я живу…

— Мы знаем, до вечера.

Коротко и ясно. Обожаю таких: платят за конфиденциальность больше, чем за работу.

Ровно в девять в дверь позвонил высокий молодой человек в черном костюме.

— Добрый вечер, я от Сергея Александровича.

— Едем.

Я был уже готов. Форма одежды — рабочая: черные джинсы и американская куртка со множеством карманов (как глазыри поперек груди расположены отделения для кассет, слева — чистых, справа — отснятых). В кофре пара аппаратов, сменные объективы, вспышка, светофильтры и прочая мелочь.

Машина оказалась почти новой «вольво». Неплохо живут Сергей Александрович и его хозяин, если за фотографом посылают машину представительского класса. Я уже нисколько не удивился, когда «вольво» помчалась в сторону городского аэропорта. Ведь в нескольких километрах за ним — элитное место отдыха, в просторечии именуемое «Обкомовские дачи».

Охрана была в таких же, как у шофера, костюмах, вокруг коттеджа, к которому мы подъехали, их было человек пятнадцать, что на пять больше, чем нужно, и на пять меньше, чем в американских фильмах про мафию. Водитель, не проронивший больше ни слова, молча открыл дверцу, выпустил меня и укатил на стоянку. Затем двое ребят жестом остановили в дверях и проверили миноискателем. Над кофром приборчик запищал.

— Откройте, пожалуйста, — попросил один черный костюм, а другой суетливо сунул руку за пазуху.

Я медленно (какие-то они нервные) открыл сумку и достал аппарат.

— Это «Canon». В нем железа два кило.

Они опять поводили миноискателем — дотошные ребята. Но солидный вид профессионального фотоаппарата их убедил.

— Я — Сергей, здравствуйте.

— Добрый вечер.

Передо мной стоял сухопарый человек лет сорока в темно-сером костюме и синем галстуке. Лицо спокойное, глаза карие, стрижка короткая, манеры отличные. Это человек не из ментуры и, тем более, не с ускоренных курсов телохранителей.

— Работа простая, Костя. Съемка на память, так сказать. Захватите всех присутствующих, особое внимание уделите боссу и его знаменитому гостю.

— Кому?