Медаль за город Вашингтон

Ох и красиво же здесь было. Много ли на земле мест, где река припахивает табаком и отдает на вкус сахаром? А здешняя река (какое-то ответвление Грихальевы), находившаяся рядом с поместьем, пахла именно так, поскольку протекала аккурат между табачных и сахарно-тростниковых плантаций (сдается мне, в прежние, относительно недавние, времена вода тут пахла кокой). Вот кувшинки в этой реке были вполне привычного облика, только здоровенные и разноцветные.

Улетая из расейской осени, с ее слякотью и желтыми листьями, мы опять так или иначе попали в лето, где жарко и зелено. По идее, в южном полушарии сейчас стояла зима, но сезон был сухой, без дождей и с температурой за плюс двадцать. Ну да это же тропики, чего же от них еще ожидать, а тем более таким северянам, как мы?

И идя солнечным октябрьским утром по немаленькой фазенде (или лучше сказать латифундии?) Линаресов, я слушал крики птиц, дышал воздухом и параллельно думал свои командирские думы.

Жить нас, по прибытии в эти «Три Дуба», определили несколько на отшибе. По-моему, это были какие-то помещения или для гостей, или для прислуги (а ее сейчас в поместье было явно много меньше, чем, скажем, лет двадцать назад). Было решено, что основная (то есть мужская) часть нашего «ограниченного контингента» размещается в двухэтажном деревянном строении, чем-то напоминавшем родовую халупу (пардон, «поместье Тара») Скарлетт О’Хара из всемирно известного древнего кино. Плюсом было наличие в этом особнячке нескольких выходов, а также обширных подвалов (винище они там раньше держали, что ли?) и всяких сараев-флигелей-пристроек, где мы разместили наш обширный арсенал. А набрали мы с собой немало (запас, как известно, карман не тянет) – столько, что хватило бы полнокровной роте на пару месяцев активных боевых действий. Хотя, наверное, осталось бы, поскольку мы даже кое-какое авиационное вооружение с собой притащили.

Ну а наших девчонок в компании с подполковником Дегтяревой разместили в более современном одноэтажном строении (по виду – этакое большое пляжное бунгало в, как мне кажется, скорее американском, а не местном стиле), по соседству с нами. Поскольку их было всего пятеро, разместились они с комфортом.

Прибыли мы в Мексику довольно оригинальным способом – на летающей лодке Бе-200, с промежуточной дозаправкой в воздухе. Зачем это было нужно – могу только догадываться, как видно, исключительно из соображений конспирации. Аэродромов и авиарейсов сейчас очень немного, и в любом аэропорту у потенциальных местных плохишей явно найдутся глаза и уши, тем более здесь, в безалаберной Центральной Америке. А вот контролировать целиком и полностью береговую линию тут явно никто не способен.

Короче говоря, летели мы сюда довольно долго. Потом сели на воду в тихой бухте, проименованной в честь какого-то местного святого (где на дне, наверное, в изобилии покоятся остовы каравелл вперемешку с костяками дворян времен Колумба и голландских адмиралов), недалеко от Тампико, там перебрались на ждущий нас катер и отправились к берегу. А гидросамолет тут же взлетел и ушел в обратном направлении.

Мы были в гражданском, а все наше вооружение и снаряжение предварительно завезли в страну на транспортных самолетах, вместе с какими-то коммерческими грузами. Что касается Дегтяревой, то она прибыла вместе с нами, на том же самолете. При этом она официально значилась каким-то представителем от российской фармакологической промышленности по линии Красного Креста, но жить решила вместе с нами. То ли из соображений безопасности, то ли из экономии. Я на это возражать не стал, возложив на наших девчонок заодно и функции охраны-ухода за начальством, что у них особого понимания, понятное дело, не нашло.

Наша хозяйка, та самая Ларисса Линарес, и ее люди были вполне приветливы и гостеприимны. С хозяйкой я за прошедшие недели виделся каждый день, но общаться подолгу пока как-то не довелось, хотя она, как оказалось, довольно прилично знала русский.

За три недели нахождения здесь мы многое сделали в плане разведки и сбора информации, но действовать по-настоящему начинали только сегодня.

Подойдя к «женскому» флигелю, я постучал в дверь. По идее, все уже должны быть на ногах, но мало ли? Чуть в стороне от флигеля демонстративно ковырялся в кустах, изображая садовника, мулат из местной обслуги/охраны по имени Леокадио, сразу начавший пялиться в мою сторону. К этому элементу «местного колорита» мы тоже уже привыкли.

– Кто там? – спросили из-за двери.

– Сто грамм.

– А, это вы, товариш майор, – хлипковатая дверь отворилась, и на пороге возникла Кристинка Дятлова. Умыта, причесана и одета по сезону – шортики, светлая маечка в облипку, тапочки-балетки, но на поясе брезентовый, староамериканского образца ремень с кобурой. А из кобуры торчала рукоять большого пистолета. В данном случае это был 9-мм Штейр. Выбор именно такого ствола Кристина объяснила тем, что именно из такого ее «папа учил стрелять в детстве». Интересное же было детство у этого дипломатического ребенка…

– Заходите, – пригласила она.