Медаль за город Вашингтон

– Тарищ майор, – потянул меня за рукав Георгиев. – Вон там, – он показал в ту сторону. – У западной окраины, километра полтора до нас, прямо за домами появились семь человек. А до того, судя по показаниям прибора, там никого не было.

– И что они делают? – поинтересовался я, осматривая указанное место в бинокль. Ни хрена там не было видно, кроме крыш и деревьев, над которыми вились кем-то или чем-то спугнутые птицы.

– Ничего они не делают, – доложил Георгиев. – Просто стоят или сидят, растянувшись в цепь. Наверное, чего-то ждут…

Я связался с донной Ларкой.

– Мы уже подъезжаем, – ответила она. – В чем дело?

– На северной окраине семь человек, явно в засаде – ваши?

– Нет.

Так, уже интересно.

– Тогда пошли кого-нибудь из своих проверить.

– А что они там делают? – поинтересовалась донна Ларка.

– Я их визуально не наблюдаю. Но, судя по показаниям прибора – стоят или сидят и чего-то ждут. Предположительно приказа на начало чего-то нехорошего.

– Ладно, проверим, – ответила она и отключилась.

– Ну, что там? – спросил я Георгиева.

– Да ничего, как стояли, так и стоят, тарищ майор.

– Всем предельное внимание и тишина, – приказал я. – Особо наблюдать за северной окраиной…

Пацаны приникли к прицелам «снайперок», а я между тем лихорадочно соображал.

Если это засада, то против кого? Даже если это зомбаки-унисолы (а я ожидал встретить здесь в первую очередь именно их), от них до площади слишком далеко, они же, в случае чего, быстро добежать туда явно не успеют. А если это снайперы – тем более полная лажа, они же со своей позиции площадь вообще не видят. Надеются на то, что успеют сюда раньше всех, может, у них броневик или БМП в кустах? Так ведь тоже нет – броню прибор бы засек в первую очередь, да и не подъехала бы броня бесшумно. Непонятки какие-то.

Между тем наконец появились наши. На двух черных «Крузаках» или что-то типа того. Как говорится, скромненько, но со вкусом. Подъехали к кабаку. Наружная свита полковника закономерно не обратила ни них практически никакого внимания.

Из машин выбрались баба-двойник (та самая Мануэла Фуртаз), издали действительно довольно очень похожая на донну Ларку, Тупикова, Пижамкина, Дятлова и Метельская. Одеты все они были единообразно – черные костюмчики с короткими юбками, черные туфли, темные чулки, солнцезащитные очки. Женщина-двойник шла налегке, у Светки Пижамкиной в руке был кейс с АКСУ с возможностью мгновенного извлечения последнего (старая, еще кагэбэшная разработка из 1980—1990-х). У остальных на плечах болтались приличных габаритов сумочки, в которых, судя по их весу, прятались внушительные стволы, а может, и ручные гранаты.

С ними приехали двое мужиков, одетых в темные костюмы. Но они остались караулить у машин снаружи. Женская часть делегации тем временем зашла в кабак.

Но что это?! Я увидел, что Наташка Метельская зачем-то остановилась у входа, достала из сумочки сигаретку и развязно закурила, явно никуда не торопясь. Что она, черт побери, делает? Или у них так и было задумано?

– Внимание, – скомандовал я своим. Предчувствия у меня были самые поганые.

Потянулись минуты. И не прошло и пяти минут, как у меня в наушниках возник вполне ожидаемый Машкин вопль: – Засада!!

Что называется – предчувствия не обманули, саперное самосохранение на высоте…

Вслед за этим, почти без паузы, в кабаке треснули два выстрела.

– Из кабака не выходить! – рявкнул я в рацию Тупиковой.

В этот момент пошла стрельба пачками изнутри кабака. Палили из автоматов и пистолетов, с дребезгом посыпались на мостовую выбитые пулями стекла.

Потом девчонки рассказали мне, что собственно произошло внутри питейного заведения.

Едва они успели войти, как полковник двинулся к нашему двойнику. Учитывая местные патриархальные правила этикета, можно было предположить, что он, к примеру, намерен поцеловать ей ручку или что-то еще в том же духе. Короче, девчонки несколько расслабились, а зря.

Когда полковник подошел к двойнику вплотную, из правого рукава его мундира, под кистью руки, выскочило наружу длинное двойное лезвие. И, прежде чем кто-то успел понять, что происходит, он два раза с оттягом ширанул этим самым острием в живот несчастной Мануэле, так что только брызнуло.

Та, похоже, оказалась женщиной довольно крепкой, поскольку, уже падая на колени и придерживая ладонями вываливающиеся наружу внутренности, обливаясь кровью, выкрикнула: – Это не он!!

Дальше все пошло почти как в плохом вестерне. Сопровождение полковника вскинуло автоматы, а усатый бармен (он же хозяин или субъект, удачно прикинувшийся им) и изображавшая официантку смуглая сисястая баба в белом переднике выхватили пистолеты.