Медальон льва и солнца

 – Перерыв! – Константин Андреевич машет рукой и без сил падает в кресло. Мне жаль его – устал и голос сорвал. Или вот-вот сорвет, потому что столько кричать – вредно для голосовых связок, так Елена Павловна говорила. – Калягина, подойди.

Ну вот, сейчас скажет, чтоб я уходила со съемочной площадки.

 – Ты талантливая девочка, Берта, – он смотрит снизу вверх, исподлобья, и говорит сухо, значит, недоволен. Я привыкла, что мною часто недовольны, но все равно как-то обидно. Может, оттого, что теперь мне не все равно? Мне очень хочется остаться, почти до слез, но плакать нельзя – грим испортится.

 – Ты очень талантливая девочка, – повторяет Константин Андреевич. – Но тебе не хватает опыта… репетиций.

 – Извините.

 – Глупости, нечего тут извинятся, не твоя вина, не твоя… – Задумчивый взгляд скользнул куда-то за декорации. Я даже обернулась – ничего, пустота искусственной квартиры, теперь, вне роли, фальшивой в каждой своей черте: диван, кресло, низкий столик, ваза с цветами – все нарочито ненастоящее, отдающее фальшью. А ведь не так давно все казалось всамделишным.

 – Берта, если ты всерьез хочешь стать актрисой, а у тебя выйдет, у тебя, Берта, огромный потенциал, я сразу его увидел, почувствовал, можно сказать… – Серые глаза по-за стеклянной границей очков. Дружелюбные, даже добрые, но все равно как-то не по себе становится. Настя, остановившись за стулом Константина Андреевича, выразительно повертела пальцем у виска.

 – Берта, тебе нужны дополнительные репетиции… я могу помочь.

Репетируем в его квартире, вернее, квартира принадлежит «Мосфильму», но живет в ней Константин Андреевич. У него непонимание с супругой.

Непонимание – забавное слово, желто-зеленое или красно-синее, неуравновешенное, как безмен у вчерашней торговки творогом. Черные чашечки на тонких цепочках, длинные плечи и носик-стрелка, что норовит повернуться то влево, то вправо, не находя согласия с хозяйкою весов.

Я все время думаю про безмен, пока подымаюсь вверх по лестнице: серые ступеньки, массивные перила, коврики-тряпочки у запертых дверей. За ними живут люди, поодиночке и семьями, а в семьях бывает непонимание.

В моей стране такого слова не существует.

 – Квартирка, конечно, убогая. – Константин Андреевич, остановившись перед дверью, принялся шарить по карманам. Потом достал связку ключей и так же долго, торопливо, суетливо перебирал их, подыскивая тот, который подходит к замку. – Я понимаю, что достоин большего, однако, Берточка, что поделаешь, жизнь не всегда справедлива…