Медальон с лунным камнем. Кровь ангела (СИ)

— Всё, закрой его в большой клетке, только как следует. Эти твари с рождения нас ненавидят. Если очнётся и сбежит, не сносить нам головы.

— Разве он не мёртвый? — уложив неподвижное тело зверька на соломенную подстилку клетки, спросил Миэл.

— Закрывай! — поторопил Армисаэль, вновь возвращаясь к роженице. — Вот очнётся вскоре — увидишь, какой он мёртвый, — пробурчал он, вновь беря в руки щипцы.

— Я д-думал, б-будет ре-бёнок, — заикаясь, выдавил юноша, стуча зубами.

— Если и были дети, их уже сожрали, — огрызнулся Армисаэль, хватая щипцами следующего выползшего из тела женщины монстра. — Давай ещё кролика! — прикрикнул он на сына, заставляя того очнуться от прострации.

Миэл шагнул к клетке и вскоре вернулся, неся на руках очередного зверька. Не тратя времени, доктор повторил всю процедуру, и так продолжалось до тех пор, пока огромная клетка, больше похожая на просторный вольер, не заполнилась тушками ещё одиннадцати зверьков.

— Сколько же их? — уже не скрывая отчаяния, спросил парень, окончательно позеленев от вида чёрной крови, горы вырванных кроличьих языков и одуряющего гнилостного запаха, исходившего от роженицы.

— Тринадцать. Остался один, — хмыкнул Армисаэль, бросив на сына насмешливый и чуть сочувствующий взгляд. Однако его насмешка тут же исчезла, когда вместо потока чёрной крови на поддон под столом внезапно закапала ярко-алая жидкость.

— Ну же! — непонятно отчего на лице доктора внезапно проступило выражение крайнего возбуждения и нетерпения. Он взглянул в лицо Дараны, которое уже давно было землисто-серым и напоминало лицо трупа, а не женщины. — Давай, милая, ещё немного! — подбодрил он роженицу, но та не реагировала, окончательно потеряв силы и охрипнув от криков. — Давай, дьявол тебя забери! — рявкнул Армисаэль, теряя терпение и начиная бить её по щекам. — Тужься, шлюха, пока я тебя, как свинью, не выпотрошил! Давай! — он потряс её за плечи, но всё было бесполезно. У женщины не осталось сил. Она лишь тихо застонала, прикрывая глаза, из которых ручейками бежали слёзы.

— Миэл, заткни ей рот! — коротко бросил доктор, беря в руку скальпель и разрывая на несчастной рубашку. Парень, пребывая в полном шоке, шагнул к роженице и прижал ладонь к её губам. Она дёрнулась от его прикосновения, широко раскрыв полные ужаса и страдания серые глаза. — Крепче держи! — прошипел Армисаэль, наблюдая за сыном. Миэл кивнул, изо всех сил прижимая ладонь. В следующую секунду парень ощутил, как его ладонь буквально завибрировала от безумного крика женщины, и услышал хруст разрываемой кожи и мышц. Он взглянул на тело несчастной и едва не закричал сам. Армисаэль, сделав лишь небольшой надрез на животе роженицы, уже руками разрывал живую плоть. Ногти на руках доктора почернели, вытянулись и заострились, став похожими на когти животного. Доктор рычал от возбуждения, его глаза сверкали, и он с остервенением раздирал окровавленное тело, погружаясь всё дальше и дальше в его недра. Миэл был так поглощён этим зрелищем, что даже не заметил, как Дарана, перестав кричать, застыла, неподвижным взглядом глядя куда-то в потолок. Слёзы ещё вытекали из её мёртвых глаз, когда Армисаэль с торжествующей улыбкой достал из её чрева настоящего живого ребёнка. Младенец был весь в крови, но бодро сучил ножками, щурясь от света. Через секунду раздался его громкий недовольный плач.

— Девочка! — крикнул Армисаэль, хохоча, как сумасшедший. — Это девочка, Миэл!

Его крик, по-видимому, был услышан. Двери операционной с шумом распахнулись, и туда влетели Табрис и Ариох. Даже не взглянув на истерзанное тело Дараны, они бросились к ребёнку.

— Это чудо, Армисаэль! — Табрис восхищённо рассматривал малютку. — Спустя столько лет родилась девочка! Она сможет дать потомство отдельному клану так же, как Лайла!

— Это действительно чудо, что эти твари её не сожрали, — кивнул доктор, переворачивая ребёнка и внимательно его ощупывая. — Я уже боялся найти у неё хвост или ещё что-то, но всё в порядке, Табрис. Девочка здорова, и даже зачатки крыльев прощупываются, — он улыбнулся, когда мужчина протянул руку и потрогал лопатки ребёнка. Ариох не удержался и тоже ощупал спинку малышки.

Сын Табриса был почти на два года старше Миэла, и ему скоро исполнялось двадцать. Парень был высок и широк в плечах. В отличие от русоволосого сына доктора Ариох был настоящим брюнетом с яркими карими глазами и очень мужественным, красивым лицом. Несмотря на свой возраст, парень относился к клану Старших и потому всегда сохранял немного надменный вид, который бесил Миэла ещё тогда, когда Ариох учился в школе. Впрочем, Миэла бесили все парни, которые обращали хоть сколько-нибудь внимания на Натаниэль.