Медальон с пламенем Прометея

– Спасибо, тетя Анфиса, очень вкусно, Тоня такие щи варить не умеет, не получается почему-то, – улыбался ей Зыков-младший, и лицо у него было доброе, открытое. Лицо честного человека, такой отца убить не мог.

– А вы где работаете, Петр Афанасьевич? – приступил издалека к делу майор.

– На Балтийском заводе, инженером, сразу после института распределился и работаю. Сперва хотел куда-нибудь на Дальний Восток или еще подальше, страну посмотреть, себя испытать, но научный руководитель уговорил, что у нас самые мощные верфи и корабли самые современные строятся, да и в аспирантуру он меня метил, да, видно, ошибся. Мне на производстве интереснее.

– А о гибели отца вы как узнали?

– Тетя Анфиса вечером вчера позвонила. Я сперва никак поверить не мог, – откладывая ложку, под неодобрительным взглядом Анфисы проговорил Зыков-младший. – Прямо потрясение.

– А как думаете, кто мог убить вашего отца? – не спеша расспрашивал майор, стараясь не встречаться с гневным взглядом Анфисы Тихоновны.

– Так вроде же Зинаиду арестовали? – удивленно обернулся он к Анфисе.

– Арестовали по подозрению, и следствие еще не закончено, – наставительным тоном пояснил майор.

– Ну, если не она, тогда не знаю, – снова берясь за ложку, ответил Петр Афанасьевич. – Мы с отцом в последние годы мало общались.

– А где вы были вчера утром с половины восьмого и до девяти?

– Мне к восьми на завод, так что в десять минут восьмого вышел из дома, а без пяти восемь уже на проходной был, можете проверить, у нас с этим строго. И до конца рабочего дня с завода не выходил, – ничуть не обидевшись, объяснил Петр Афанасьевич.

– Ну что ж, приятного аппетита, спасибо за ужин, пойду я, – чуть смущенно попрощался майор, поднимаясь из-за стола.

– На здоровье, – торопливо ответила Анфиса Тихоновна, и майор за эту невнимательную поспешность снова слегка обиделся как последний дурак. – Вы там Зинаиду долго не держите, найдите преступника, а она не виноватая. Это я вам точно говорю, – напутствовала его Анфиса и захлопнула дверь.

А чего он хотел, старый дурень? Чтобы его каждый день на пироги звали? Не-ет. Не те у него годы.

– Итак, ребята, что у нас есть, – положив перед собой исписанный крупным неразборчивым почерком лист бумаги, проговорил майор. – Прозаик Томилин. Сосед убитого, тип скользкий, такого за рупь за двадцать не ухватишь. Но мотив у него был и возможность, считаю, тоже. Алиби подтверждают жена, домработница и сын-школьник, но там такая семейка, соврут на голубом глазу.

– Жена! Да такой свидетель что хочешь подтвердит, – усмехнулся Саня Ломакин, смешливый, веснушчатый парнишка, недавно пришедший к ним в отдел по комсомольскому набору. – А еще сын, станет он папашу подставлять!

– Вот ты и займись его алиби, – тут же поспешил распорядиться майор. – Заодно проверь, во сколько Петр Зыков в день убийства на службу явился и во сколько ушел. В общем, алиби проверь. Далее, Анна Сыромятникова. Тут у меня есть сомнения. Девица очень распущенная, бойкая, нагловатая, с покойным была в плохих отношениях и этого не скрывает. Талантливая писательница. Убить теоретически могла, алиби сомнительное. В общем, надо проработать внимательно, и лучше, если Сыромятниковой займется Леша Докучаев.

Леша молча кивнул. Был он парнем высоким, видным и очень каким-то правильным, как плакатный милиционер. И ведь был он таким по жизни, умным, красивым, честным, добрым, воспитанным, а еще смелым и сильным, потому что занимался спортом и всегда их отдел во всех соревнованиях на первое место вытягивал.

Против такого молодца ни одна дамочка не устоит, даже такая, как Сыромятникова, в этом майор не сомневался.

– Дальше Семен Морозов, этого Зыков с квартирой прокатил, у него сложная семейная обстановка, думаю, лучше тебе заняться, Павел Семенович.

– Есть заняться, – кивнул невысокий, худощавый, лысоватый, одним словом, совершенно невзрачный, но зато очень душевный капитан Понуров.

– И еще, Иван Пастухов тоже на тебе, жена у него с ребенком в блокаду умерла, он в их смерти Зыкова обвинял. Николай Ефимович, тебе – разыскать поэта Воробьева, скандал у них был с Зыковым на весь город, а потом он куда-то уехал, ты к секретарю Союза обратись, Ираиде Викторовне, она тебе подскажет, с чего начать. А я с приятелями Зинаиды Зыковой встречусь. – Про Анфису Тихоновну майор промолчал.

Лучшая подруга Зинаиды Зыковой, Дуська, как ее неуважительно называла Анфиса Тихоновна, проживала на улице Салтыкова-Щедрина в красивом большом доме с огромной пышной аркой посреди фасада, почти не пострадавшем от бомбежек.

– А вы к кому? – весьма развязно встретила майора хозяйка квартиры.

Евдокии Мальцевой на глаз было лет тридцать пять, выглядела она на все тридцать восемь, а по паспорту значилось тридцать три. Усталые глаза, несвежая кожа, пестрый платок поверх бигуди и длинный потрепанный халат, из-под которого нескромно выглядывала сорочка.

– Евдокия Сидоровна?

– Ну, я.

– Майор Долгушин, Ленинградский уголовный розыск, – вытаскивая из кармана корочку, представился майор.

– Из-за Зинки, что ли? Ну, проходите.