Медичи – покровители Флоренции

Козимо было 51 год, когда умер его брат в сентябре 1440 года. Он его оплакал и похоронил, потом взял на себя заботу о племяннике Пьерфранческо, которому было всего 10 лет. Старшему сыну самого Козимо Пьеро было 24 года, младшему Джованни – 19 лет, пора было думать об их браке. Для Пьеро выбрали в жены Лукрецию Торнабуони из древнего флорентийского рода, но ей было всего 13 лет. Многих девочек в те времена еще выдавали замуж в 13-14 лет, но Торнабуони хотели подождать со свадьбой. Пьеро и Лукреция поженились в 1444 году, когда невесте исполнилось 17 лет. Джованни женился в 1453 году на Джиневре Алессандри, представительнице другого благородного флорентийского рода. Их единственный сын Козимо, названный в честь деда, умер в возрасте 5 лет и больше детей у них не было. Сам Джованни умер в 1463 году, за год до смерти отца. Его ветвь оборвалась, из династии Медичи остались только потомки Пьеро и его двоюродного брата Пьерфранческо, сына Лоренцо Старшего.

Козимо начал обучать банковскому делу подросших сыновей, и, когда они уже были достаточно грамотными, переложил на них часть дел. А сам занялся другим, более приятным занятием: поиском и покупкой старинным манускриптов. Ещё в юности Медичи познакомился и подружился с Никколо Никколи, сыном торговца шерстью. Они хотели поехать вместе в Святую землю с целью паломничества, но на самом деле их цель была другой: поиски древнегреческих рукописей. Джованни тогда не отпустил сына, он был ему нужен в банке. С тех пор прошли годы, Козимо вспомнил про своего друга и пригласил его во дворец. Никколо явился в античной римской тоге, которую предпочитал современной моде. Вид у него при этом был немного комичный, но Козимо это не волновало. Он знал, что его друг до сих ищет по всей Европе древние манускрипты в монастырях, но у него не всегда хватает денег на их покупку. Часто Никколо разъезжал не сам, у него была сеть агентов, которым надо было платить. Это были самые настоящие «охотники» за древностями. В молодости Никколи вместе с Палла Строцци добились открытия кафедры по изучению культуры Древней Греции во флорентийском университете, поэтому он был известной личностью в городе. В душе Козимо проснулась давняя страсть к манускриптам, и он предложил Никколи свою финансовую помощь. По его распоряжению, любой филиал банка Медичи был обязан безоговорочно оплачивать переводные векселя Никколо. Не все манускрипты можно было купить, некоторые он брал взаймы и копировал собственноручно, переписывал. Книгопечатание тогда еще не изобрели, и переписывать рукописи это был адский труд: нужно было разобрать и скопировать каждую букву на древнегреческом языке. От такой работы у Никколо выработался ясный и четкий почерк с наклоном вперед, который впоследствии будет перенят итальянскими печатниками и его назовут: курсив. Козимо знал, что делал, деньги были потрачены не зря. Наследников у Никколи не было, поэтому после его смерти Козимо унаследовал 800 редких книг своего друга. Половину Медичи оставил себе, к ним он добавил манускрипты собственного собрания и получилась очень внушительная библиотека. Вторую половину подарил библиотеке при венецианском монастыре, где провел изгнание и сам же оплатил ее строительство. Это был знак благодарности за гостеприимство.