Медики уранового стройбата

  Дядя Саша указал на мужика, который уже второй день приезжал на телеге. Перекурит минут 15-20 и уезжает. В то утро мужик опять появился в поле зрения. А телега, кстати говоря, была у него не просто телега, а фура, которыми обычно возят лес. Амир подозвал мужика, тот охотно подошел. Среднего роста, молодой, загорелый. Одет он был в поношенную, выгоревшую штормовку, на ногах яловые сапоги. Поздоровались. Амир без дипломатии спросил:

  - Ну что, лес нужен?

  - Ну!

  - Как будем договариваться?

  - Сколько просишь?

  - Значит, так. Увозишь на телеге, сколько сможешь. Одна телега 5 рублей.

  Лес-то был дармовой, а лишние деньги в студенческой кассе не помешают.

  - Пойдет.

  Бизнес развивался активно. Потом мужики менялись, цена оставалась прежней. Командир отряда был очень доволен, правда, что-то там вякнул комиссар насчет торгашества, но командир его быстро придушил. Пару раз мужики привозили самогонку. Очень крепкая она была. После работы как-то Амир с Шурой приняли на грудь по стаканчику (на самом-то деле, прямо из огромного чайника) и с непривычки сомлели. Дядя Саша довез их до села, там сняли с кузова ребята. Смеху было. Зато потом стали осторожнее.

Амир, свинка, горшки и медсестры

  Пятый курс на лечебном факультете посвящается изучению госпитальных дисциплин. На простом языке это означает изучение течения заболеваний у конкретного человека, с его особенностями.

  Геннадий Иванович, ассистент кафедры госпитальной хирургии, - рост метр девяносто, кулаки с детскую голову.

  Однажды с самого утра Амир ощущал какой-то дискомфорт, его познабливало, плохо гнулась шея.

  Преподаватель обратил на Амира свое врачебное внимание:

  - Тарский, неважно выглядишь, болен?

  - Что-то знобит меня, и шея не гнется!

  - Шея, говоришь? А ну, посмотрим твою шею, - своими пальцами, величиной с сардельку, он пропальпировал шею студента и гулко захохотал:

  - Да у тебя свинка!

  Ржала вся группа. Амир загрустил.

  - И что же теперь мне делать?

  - Лечись водкой.

  - Как водкой, пить?

  - Можно и пить. Но, главное, компресс на околоушную железу поставь.

  - А если без шуток? Что делать-то?

  - К инфекционисту!

  В троллейбусе народу было мало. С удобством устроился на сидении у переднего выхода: он любил наблюдать за водителем и дорогой. В этот раз его ничто не радовало.

  Врач здравпункта общежития с диагнозом согласилась и выписала направление в стационар инфекционного отделения.

  В приемном отделении медсестра с сомнением оглядела Тарского и засмеялась.

  - Что смешного? Заболел человек, его направили на лечение. Кстати, я студент медик. Пятый курс!

  - Хи-хи!

  - Опять хи-хи! В чем дело? Лечить меня будут?

  - Будут, будут! Но у нас ведь детское инфекционное отделение.

  - Я знаю. Ну и что? Я тоже чей-то ребенок.

  - У нас таких пижам нет, больших.

  - Обойдусь.

  Поместили в большую палату на восемь коек. Рядом детки от четырех до десяти лет: плачут, визжат, прыгают, бегают. Амир в кровати не поместился, ноги ниже колен высовывались за спинку. Лег, под ноги подставил табуретку, которую тут же стащили для игр. Поспать так и не удалось.

  Всю ночь потом укрывал детишек (прохладно, осень, отопления еще не было), садил их на горшок, выносил горшки, давал пить и т.д. Пил чай с двумя молоденькими постовыми сестрами.

  Утром - обход заведующего кафедрой детских инфекций в сопровождении группы с педиатрического факультета. Это значит - одни девушки. Все они Амира знают. Пошли улыбочки, подмигивания, сочувствия. Профессор подвела их к койке нашего пятикурсника:

  - Здесь случай детской инфекции у взрослого человека. Особенности течения болезни мы обсудим позже. Нам известно, что это наш студент. Как себя чувствуете?

  - Нормально. Кровать вот маленькая, и не выспался немного.

  - Да, кроватей других у нас нет. Поставьте ему кушетку. А спал плохо от чего?

  Завотделением:

  - Сестры сказали, что он ухаживал в палате за детьми.

  Кончилось тем, что Амира отпустили для продолжения лечения амбулаторно, в здравпункте общежития, взяв подписку о невыходе из комнаты в течение четырех суток.

Год 1971

  По лицу ползла муха и щекотала нос. От мухи почему-то исходило приятное, лучистое тепло. Амир чихнул и проснулся. Лучи утреннего солнца высветили синие смеющиеся девичьи глаза, от близкого расстояния кажущиеся огромными... Впрочем, они такими и были. Девушка кончиком своей русой косы щекотала Амиру нос. Он проснулся окончательно. Повернулся к лежащей рядом совершенно голой юной девушке, крепко обнял горячее тело...

  - Нет, нет, нет, и не думай! Ты же сам ночью говорил, что тебе рано утром на пароход надо успеть!

  - Едрён корень! А который час? - Амир схватил свои наручные часы, валявшиеся на полу у койки. Пять минут седьмого! А теплоход "Ракета" отваливает в семь ровно!

  - Рота, подъем! - заорал он, вскочил на ноги прямо на койке, сорвал простыню с девушки и... залюбовался совершенными линиями ее тела.