Мэдисон Эйвери и сумеречный жнец

— Никакие мы не мрачные жнецы, — Люси скрестила руки на груди, словно защищаясь. Видно, я наступила на больную мозоль. — Мы белые жнецы. Черные жнецы убивают людей до того, как придет срок подбросить их монетку. Белые жнецы стараются спасти их. А мрачные жнецы — коварные изменники, много хвастаются, но сами и не доживут до того мига, когда все обратится в первозданный прах.

— Мрачные жнецы — это белые жнецы, которых обманом завлекли… на другую сторону. — Барнабас смущенно зашаркал ногами. — Они нечасто срезают души — черные им не позволяют. Но стоит где-нибудь прокатиться волне смертей — они тут как тут, стараются поскорее выхватить несколько душ до срока. Никуда не годные халтурщики.

Последние слова он произнес с горечью. Да у них настоящее соперничество! Я отступила еще на несколько шагов, пока не начала снова таять. Не сводя глаз с амулета, я осторожно двинулась вперед — и мерзкое ощущение опять схлынуло.

— Вы убиваете людей! Сет так сказал. Сказал, что срежет мою душу! Вы — убийцы!

— Да нет, — Барнабас почесал шею. — По большей части, нет. — Он взглянул на Люси. — Сет черный, темный жнец. А мы приходим, только когда они метят в кого-то до срока. Или в случае ошибки.

— Ошибки? — я в надежде подняла голову. Может, они вернут меня обратно?

— Видишь ли, — Люси выступила вперед, — ты не должна была умереть. Темный жнец забрал тебя до того, как пришло время подбросить твою монетку. Наша задача — останавливать их, но иногда не получается. Мы здесь, чтобы принести тебе официальные извинения и отправить туда, где теперь твое место. — Она хмуро взглянула на Барнабаса. — И как только он признает свою вину, я уйду.

Я застыла, не в силах смотреть на саму себя на каталке.

— Никуда я не пойду. Ошиблись — отлично. Просто верните меня назад! Я же здесь. — Я шагнула вперед. Мне было страшно до потери сознания. — Вы ведь можете?

Барнабас поморщился.

— Вроде как… поздно. Все уже знают, что ты умерла.

— Плевать! — крикнула я. И тут же похолодела от внезапной мысли. Папа. Он думает… — Папа… — прошептала я в ужасе. Вздохнула поглубже, повернулась к дверям и бросилась бежать.

— Мэдисон! Подожди! — завопил Барнабас, но я толкнула двери и ринулась вперед, и хотя они успели открыться всего на ладонь, я уже оказалась в следующей комнате. Кажется, я прошла сквозь двери. Как будто меня и вовсе не было.

За столом сидел какой-то толстяк-лаборант. Услышав скрип приоткрывшихся дверей, он поднял голову. Вытаращил глаза и ахнул, да так и застыл с раскрытым ртом, указывая на меня пальцем.

— Ошибочка вышла, — выпалила я, направляясь к сводчатому проходу в тускло освещенный коридор. — Я не умерла.

Но тут снова вернулось то жуткое чувство. Я опять истончалась, таяла. Растягивалась. Звуки поплыли, и смотрела я словно в тоннель, по краям которого все сделалось серым.

Барнабас вылетел из дверей за мной. И тут же все вернулось в норму. Это и правда амулет дает мне силы. Надо как-то достать себе такой.

— Она умерла, — Барнабас схватил меня за запястье. — Вам все это почудилось. Ее здесь на самом деле нет. И меня тоже.

— Откуда вы взялись? — испуганно выдавил из себя толстяк. — Как вы попали внутрь?

Тут подоспела и Люси и, выходя, так грохнула дверью по стене, что мы с толстяком аж подпрыгнули.

— Хватит упрямиться, Мэдисон. Тебе пора.

Это для лаборанта было уже слишком. Он потянулся к телефону.

Я попробовала вырвать руку, но Барнабас не отпускал.

— Мне нужно поговорить с папой! — воскликнула я, но он дернул меня так, что я чуть не упала.

— Уходим, — глаза Барнабаса снова стали тревожными. — Сейчас же.

Совсем обезумев, я изо всех сил наступила ему на ногу. Барнабас взвыл, неуклюже сложился почти пополам и отпустил меня. Люси засмеялась, а я бегом бросилась в коридор. «Попробуйте-ка меня остановить», — подумала я и тут же врезалась во что-то большое, теплое и пахнущее шелком. Я отпрянула. К моему ужасу, это был Сет. Ему не удалось убить меня, пустив машину под откос, и тогда он заколол меня клинком, который не оставляет следов. Он темный жнец. Моя смерть.

— А почему вас здесь двое? — спросил Сет, глядя на Барнабаса и Люси. Интонации казались знакомыми, но сам звук его голоса резанул мне слух. И пахло от Сета теперь не морем, а тухлятиной. — Ах да, точно, — добавил он, переводя взгляд на меня. — Ты же умерла в свой день рождения. Ну надо же! Мэдисон, да ты прямо как королева на подмостках — сплошные трагедии. Рад, что ты проснулась. Нам пора.

— Не трогай меня! — я отступила, вне себя от страха и подозрений.

— Мэдисон! — крикнул Барнабас. — Беги!

Но куда? Только обратно в морг. Люси загородила меня и раскинула руки, словно одной своей волей могла остановить Сета.

— Что тебе здесь нужно? — голос ее дрожал. — Она уже умерла. Дважды монетку не подбросишь.

Сет самоуверенно расшаркался.

— Ты же сама сказала, это я подбросил ее монетку. И если я захочу, она моя.

Барнабас побледнел.

— Вы никогда за ними не возвращаетесь. Ты… — Он бросил взгляд на камень в кулоне у Сета. — Ты не черный жнец?