Читаем Медицинская академия им. Макоши. Спецкурс полностью

В котле кипело варево, мужчины оживленно переговаривались, ожидая завтрака. Отдохнувшие за ночь кони фыркали, лениво жуя травинки. Зареслав, отбросив мрачные мысли, шутил с ратниками, утихомиривая их тревоги. С каждым днем я все лучше понимала, почему люди так любят своего князя. Все, от чернавок до воинов. Да что там, я сама перестала злиться, переживая беды княжества, как личные. И поход этот стал делом чести. Не ради освобождения, но ради победы.

И, сидя в возке и глядя на проплывающие пейзажи сквозь тонкую вуаль защитного покрова, снова ощущала себя как в книге. В этот раз — приключенческой. Что-то из Майн Рида. И, при виде дымов, вырывающихся из печных труб, сердце заколотилось пегось сильнее.

— Гнилушки, — указал князь.

Село удивительно оправдывало неприглядное название.

Темные дома, пусть и крепкие, казались вросшими в землю по обеим сторонам разбитых улиц. Дети играли в зарослях пыльного бурьяна, на мой взгляд, слишком тихо, и даже приезд князя не вызвал обычного ажиотажа: нам только проводили тусклыми взглядами и продолжили ленивую возню.

Князь направил пегого к большому дому в центре деревни. Отряд втянулся в покосившиеся ворота. Судя по лицу Зареслава, что-то его сильно беспокоило.

На крыльцо вышел, почесывая пузо, дюжий мужик. Заляпанная рубаха на правом плече разошлась по шву, вышивка обтрепалась и наружу торчали засаленные от времени и грязи нитки.

Увидев гостей, хозяин сделал попытку расчесать всклокоченную бороду пятерней, потом махнул рукой и поклонился:

— Здрав буде, князь. Прости, не ждали. Потчевать нечем, да и неурожай.

— А у вас он никогда не прекращается, — князь спрыгнул на землю. Синие сафьяновые сапоги тут же покрылись толстым слоем пыли. — В Гнилушках не севом, не пахотой живут.

— Да зверя тоже не особо. Ушел он, опустел лес.

Князь оглянулся на своих людей:

— Надеюсь, не объедим, — и, поднявшись по скрипучим ступенькам, протянул руку: — Здрав будь, Лукоша.

Мужик спокойно вытер ладонь о рубаху и ответил на приветствие, и только после этого посторонился.

В избе пахло сыростью и гнилью. Зареслав огляделся:

— Дружину мою размести в амбаре, чтобы все вместе. Антонина, — посмотрел на меня, — в возке поживет, не хочу никого стеснять.

В кои-то веки я согласилась без разговоров: хоть и соскучилась по нормальному жилью, но ночевать в неуюте не хотелось.

— Куплю я у тебя несколько баранов? — спросил князь, — сейчас пирком, да поговорим ладком…


— Поговорить то оно, конечно неплохо, — протянул Лукоша, — да баранов нету. Овец тоже. Лес всех взял, одна корова на всю деревню осталась, да и та яловая.

— И как ты лесу кормилиц-то отдал?

— А он спрашивает? — вспыхнул старейшина, — скотину забрал, до людей добрался. 3 три месяца пятого дитя забирает. Старики уже хотят жертву большую делать, самому на поклон идти…

— Пусть погодят, с поклонами, — процедил князь, глядя, как безмолвной тенью мечется по избе, собирая на стол, хозяйка. — Сперва я сам с лесом поговорю.


7.2

Я сидела на лавке под окошком, затянутым чем-то полупрозрачным — тусклый свет проходит, а рассмотреть, что снаружи, не получится.

Из-за сумрака обстановка казалась убогой: длинный стол без скатерти, на скамейках ни полавночника, ни подушечки, зато на полатях — груда тряпья. Пол утопал в темноте, а под ногами катались то ли крошки, то ли крупный песок.

С огромной печки на гостей сверкали три пары любопытных глаз — дети прятались за занавеской, не смея спуститься.

— Антонина, — позвал князь, — не побрезгуй!

Хозяин дома удивленно на меня покосился, но ничего не сказал. Я тихонько пересела за стол. Ложки и миски казались чистым, но все равно хотелось протереть их платком.

Снимать покров Зареслав запретил, но я давно научилась в нем и есть, и пить. Главное — не задирать голову, чтобы ткань в рот не лезла. Вот и теперь привычно поднесла ко рту ложку.

Варево оказалось совершенно безвкусным, а Лукоша вздохнул:

— Совсем все плохо, княже. Даже луковицы аира гниют, не сваришь, ни засушишь… Ягоды на болоте в этот год тоже нет. Да что там ягод — трав целебных бабы не нашли, даром что ноги исходили.

— А лешаки что же?

— А нету лешаков, — Лукоша развел руками. — Или попрятались, или ушли куда. Мы было их хлебом-солью приманивали, а нынче даже зверь угощение не трогает, ровно брезгует.

Я смотрела на старейшину и думала, что, наверное, нелегко выживать в таких условиях, а еще о том, что имя Лукоша совершенно не шло этому коренастому широкоплечему мужику с всклокоченной бородой.

А потом от спертого воздуха у меня закружилась голова.

— Потерпи, — заметил князь, — сейчас вместе прогуляемся. А ты, — повернулся к Лукоше, — не беспокойся, сам дорогу найду, чай, не впервой.

Деревня угнетала. Дома казались какими-то серыми и покосившимися, даже роспись на распахнутых ставнях казалась облупившейся и тусклой. Облезлые куры копошились прямо на дороге, что-то выискивая в пыли, а взъерошенным собакам было лень даже выглянуть из будок.

— Почему они не уедут? — спросила у князя. — Жить в такой нищете… Что их здесь держит?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Неудержимый. Книга XXV
Неудержимый. Книга XXV

🔥 Первая книга "Неудержимый" по ссылке -https://author.today/reader/265754Несколько часов назад я был одним из лучших убийц на планете. Мой рейтинг среди коллег был на недосягаемом для простых смертных уровне, а силы практически безграничны. Мировая элита стояла в очереди за моими услугами и замирала в страхе, когда я брал чужой заказ. Они правильно делали, ведь в этом заказе мог оказаться любой из них.Чёрт! Поверить не могу, что я так нелепо сдох! Что же случилось? В моей памяти не нашлось ничего, что могло бы объяснить мою смерть. Благо, судьба подарила мне второй шанс в теле юного барона. Я должен снова получить свою силу и вернуться назад! Вот только есть одна небольшая проблемка… Как это сделать? Если я самый слабый ученик в интернате для одарённых детей?!

Андрей Боярский

Самиздат, сетевая литература / Боевая фантастика / Попаданцы / Фэнтези