Медицинский террор. Лечиться или жить?

Лечение с помощью неограниченного назначения противоартритных лекарств ничего не подозревающим пациентам действует на организм много хуже, чем сама болезнь. В течение последних нескольких лет мы наблюдаем в медицинских журналах поток рекламных публикаций, прославляющих появление таких противоартритных лекарств, как бутазолидин алка, мотрин, индоцин, напрозин, налфон, толектин и других. Фармацевтические компании не пожалели времени и денег для продвижения своего метода «лечения» артрита на рынок. Рецепты выписываются миллионами. И всего за несколько лет у этого нового класса лекарств зарегистрировано столько побочных эффектов, что они могут тягаться с антибиотиками и гормонами по степени своей опасности для здоровья общества.

Можно лишиться здоровья, просто прочитав информацию производителя на упаковке бутазолидина алка и подумав, что же в самом деле выписывает вам врач: «Это сильнодействующее лекарство; злоупотребление им может привести к серьезным последствиям. Были зарегистрированы случаи лейкемии при длительном, а также кратковременном, применении лекарства. Большинство пациентов были старше 40 лет». Если вы прочитаете, что написано дальше, то обнаружите, что ваш врач подверг вас возможности возникновения еще 92 побочных эффектов, включая головные боли, головокружение, кому, гипертонию, кровоизлияния в сетчатке и гепатит. Производитель предупреждает далее: «Необходимо подробно инструктировать и наблюдать каждого пациента, особенно старше 40 лет, у которого отмечается повышенная чувствительность к препарату. Используйте наименьшие возможные дозы».

Прочитав все это, вы должны задать себе вопрос: почему фармацевтическая компания пытается продать такое? Какой врач даст эту отраву своему пациенту? Кто захочет добровольно принимать такое лекарство? Доктор Мендельсон пишет:

Но можете не удивляться: бутазолидин алка приносит миллионы долларов своему производителю. Врачи могут знать, а могут и не знать о пагубных побочных эффектах, хотя производитель предупреждает, что специалист обязан принять во внимание непредсказуемые результаты и возможность смерти. Врачам, может быть, просто все равно. После испытания одного из противоартритных препаратов — напрозина — возникла парадоксальная ситуация. Несмотря на то что Управление контроля продуктов и лекарств обнаружило, что фирма «Синтэкс», производитель этого препарата, фальсифицировала отчеты, где фиксировались случаи опухолей и смертей подопытных животных во время тестирования лекарства, правительство не смогло быстро изъять препарат из продажи из-за долгих и нудных процедур.

Глава 6 Нужно ли врачам вмешиваться в процесс деторождения?

Особенно страшным становится влияние медицинского террора, когда врач отвечает за рождение нового человека и берется лечить мать будущего ребенка.

Роберт Мендельсон рассказывает:

Роды — это самый великий и волнующий период в жизни каждой женщины. Но, к сожалению, пришло время, когда ученые-медики обратили внимание на процесс деторождения. Врачи стали конкурировать с повитухами, и так как они победили, родами стали руководить врачи-мужчины, а не повитухи-женщины. Это произошло незадолго до того, как рождение детей было перенесено из дома в больницу. Это способствовало тому, что к родам стали относиться как к болезни.

Конечно, когда роды стали принимать мужчины, роды и в самом деле стали болезнью. Врачи сделали то, чего никогда не делали повитухи: они пришли из моргов, где занимались трупами, в родильные отделения. Женская и детская смертность стремительно взлетели по сравнению с тем временем, когда роды принимали повитухи. Одного смелого врача — Игнация Филиппа Земмельвейса, указавшего на эту закономерность и предположившего, что именно врачи явились причиной многочисленных смертей, выжили из медицины и поместили в сумасшедший дом. Но как только предложение Земмельвейса мыть руки перед тем, как принимать роды, было принято, женская и детская смертность снизились, а эта заслуга, понятно, была приписана медицине. Страстно желая получить власть и высокий статус, коими обладают хирурги, гинекологи быстро превращают естественный процесс деторождения в хирургическую процедуру. Они накладывают свое «лечение» слой за слоем, хороня ценный опыт под покровом болезни, так как каждый слой требует нового, чтобы компенсировать побочные эффекты предыдущего.

Как только появилась возможность пичкать рожениц лекарствами, доводя их до состояния беспомощного забытья, гинекологи стали еще могущественнее. Женщины, будучи в бессознательном состоянии, стали не в силах помогать рождению своих детей, и у акушерских щипцов появилось гарантированное место в родильном зале.