Медиум

– Внучку Белоярского, дуралей, – шипел Ромка. – Кто говорил, что она проживала вместе с дедом, жутко расстроилась, когда того прикончили? Неужели не согласится?

– А как я тебе ее организую? – растерялся Вадим. – Мы даже незнакомы.

– Так познакомься! – обозлился Ромка. – Не мужик, что ли? А мало покажется – переспи, женись, пообещай усыновить всех ее незаконнорожденных детей…

Звучало, как поэма. Ромка умел в определенные моменты алкогольного опьянения быть златоустом. Вадим задумался.

Бутылку в итоге усидели, навалилась дурная усталость. Тупое, безразличное состояние. Этой ночью он спал на кухне, в компании домашних насекомых. Ромка притащил резиновый матрас, надул, заткнул огрызком карандаша и сообщил, что на пару часов хватит. Потом нужно встать, накачать заново. Вместить матрас на пятиметровой кухне удалось по диагонали – между батареей и плитой. Вадим лежал, рассматривая в форточку клочок безоблачного неба, думал о том, что трудности только начинаются. В перспективе маячили два варианта: разузнать, кто пытался его убить, или раздобыть где-то денег и уехать подальше. Он закрыл глаза, начал настраиваться на волну. Воскресенье, 28 мая, 18–20. Галина Юрьевна, поговорив по телефону, выходит из «Созвездия Скорпиона» через подсобные помещения. Навстречу ей, извилистыми коридорами, движется НЕЧТО. У штабелей порожней тары – встречаются. Возможно, киллер делает вид, что собирается уступить ей дорогу. Женщина ничего не подозревает, ловкое движение рукой с отточенным опасным лезвием… Он дюжину раз проигрывал данную ситуацию, ожидая, что произойдет «включение», и действие начнет развиваться без участия воображения. Но ничего не происходило. Способность видеть прошлое не проявлялась. Вадим вспотел от натуги. Отправлял Ордынскую обратно в зал, давал ей время на передышку, снова представлял, как она идет по коридору, доходит до «алькова», где возвышается тара… Умолял. Ну, давай, кто ты есть, выходи навстречу… Никто не выходил. Ни карлик, ни захудалый призрак. Оставалось только одно, начать мыслить логически. Не мог это быть карлик. Субъект мелкий, но заметный для случайно подвернувшегося работника ресторана. Да и вряд ли карлик натянул серую робу, чтобы не бросаться в глаза – полная чушь. Убийцей вполне мог быть… работник ресторана. Просто замечательная версия. Недаром Ордынскую пригласили именно в «Созвездие Скорпиона» – не она предлагала место встречи. Подготовили человека, который быстренько исполнил задуманное, бросил робу для отвода глаз и… продолжил выполнять свои прямые обязанности.

Что вообще происходит? Он даже не знает, продолжается ли за ним охота. Почему к нему прицепились? Вдовья фраза: «это всё из проклятых сороковых годов…» не значит ничего, в архиве он потерпел фиаско, да и вряд ли мог найти ниточку к раскрытию тайны. Хорошо, испугались, послали злодея (не очень, кстати, храброго, что тоже надо помнить), еще раз послали… Но они ведь догадываются, что он растреплет свою историю всему городу, и преследовать далее Вадима Гордецкого просто нет смысла. Если не впишется с какого-нибудь бока в продолжение этой непонятной истории…

Не пора ли перестать бояться и начать ходить по улицам без оглядки?

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

На улице со странным названием Приморская (водохранилище, конечно, море, но не до такой же степени!) пышным цветом распустились вишня и яблоня. Терпкий цветочный аромат висел в воздухе, щекоча нос. Словно снег густыми хлопьями завалил деревья, смотрелось жутко красиво, но немного не по погоде – последний термометр, который он видел на карьере Бороке, с трудом показывал восемнадцать градусов. Вадим брел по улочке, засыпанной щебенкой, рассматривал заборы, за которыми красовались новенькие дома, населенные, без сомнения, хорошими людьми (ведущая местной передачи «Женское удовольствие», расхваливая элитную мебель некой фирмы, так и высказалась в припадке раболепия: «мебель для хороших людей» – гнать бы с телевидения за такие перлы). Семь часов вечера – он терпеливо просидел у Ромки весь день, догадываясь, что в рабочее время вряд ли застанет хозяйку особняка. А если застанет, что он ей скажет? Пришлось прорабатывать сценарии возможных диалогов. Участок под номером 36 в отдельных местах был обнесен кирпичным забором, в других – сеткой-рабицей, что было несколько странно. Убиенный Белоярский хотел создать вид, что ему в этой жизни нечего скрывать и стесняться? За сеткой виднелись зеленые насаждения, опрятные кустики, шезлонг, край компактного бассейна, в котором со шлангом и таинственными приспособлениями возился стопудовый дядька в комбинезоне, явно не балетмейстер – из тех, кому не нужен топор, чтобы нарубить дров.