Медиум поневоле

В библиотеке очень тихо, пару студентов копошатся где-то в глубине стеллажей, за конторкой спит с открытыми глазами мистер Флит. Мой доклад никак не желает писаться самостоятельно, что вгоняет меня в печаль. И сижу я в этой печали над пустыми листами, уткнувшись в биографию великого светлого мага Проктора и не могу сложить буквы в слова.

 Мысли мои скачут как сонные блохи, в основном по словам предсказаний Кэсси и дамы из шатра, иногда перебирая в памяти странный сон. Прикрыв глаза вижу глаза зверя перед прыжком. Что-то странное в них, какое-то несоответствие. Не могу уловить. Разлепив веки, застываю. Передо мной голубые глаза Маркуса. У него встревоженный и решительный вид.

– Я не могу больше видеть тебя в таком состоянии!

– Закрой глаза.

– Лесси!

Молчу как на допросе. Нет я больше не Лесси для тебя. И вообще никто для тебя.

– Алексия! – произносит с нажимом , требуя внимания.

Открыв глаза смотрю на него, мол я вся во внимании, говори.

– Что происходит? Что с тобой случилось? – хм странный вопрос , и от кого.

– Влюбилась неудачно. – не собираюсь щадить ничьих чувств.

Со стоном опускает голову в раскрытые лодочкой ладони.

– Что я могу для тебя сделать? – Маркус бубнит куда-то в стол. Я слышу в его голосе боль , но ничего поделать не могу, хотяяяя , могу только добавить.

– Ты сделал уже все что мог, – пожимаю плечами.

– У нас ещё есть шанс? – Маркус делает попытку взять меня за руку. Не даюсь, еще сумеречных стражей в библиотеке не хватало.

– Шанс? Ну пожалуй да. У каждого из нас по отдельности, стать счастливыми. А вот нас уже нет. – и мне казалось это очевидно , я так остро почувствовала разрыв ментальной связи , думала и с ним так же.

– Ты так спокойно говоришь об этом! – он взрывается, начинает ходить вдоль стола. – Лесси, мне больно! Я не знал, что будет так больно! А ты спокойно говоришь, что нас нет!

– И как давно нас нет?  Может ты и не любила вовсе?  – он упирается руками в стол нависая над моим лицом.

– Как давно нас нет?  – механически повторяю вопрос. Двигаюсь к нему ближе, чтоб не смог отвести взгляд.

– Наверное с того момента, когда ты выбрал артефакторское бюро и дуреху-невесту, а не меня.

Мы смотрим друг другу в глаза. Я вижу боль, отчаяние и решимость. Он хочет идти до конца, принимая все страдания, на которые обрёк себя сам. Но не готов видеть мои. Как странно устроен человек, если в его жизни всё идёт гладко, ему становится скучно, и он втравливает себя в разные истории. Чтоб испытать новый спектр эмоций, пусть даже они несут отрицательный окрас.

И тогда я решаюсь. Невозможно всю жизнь нести в себе обиду и злость, невозможно вылить ее на любимого человека в надежде на избавление. Надо учится отпускать.

Я касаюсь щеки Маркуса, нежно поглаживаю ладонью и....мысленно отпускаю его. Пусть идёт к своей мечте, пусть когда-то станет счастливым. И живёт дальше, дышит свободно, смеётся и грустит, обнимает жену и детей. Но уже без меня. Глаза любимого начинают подозрительно блестеть, он понимает. Как всегда, понимает меня без слов.

– Маркус, -говорю тихо, – отпусти меня, как я отпускаю тебя.

Глава 7. Александра последние дни.

А в следующий понедельник, я услышала тот фатальный для меня разговор. На большой перемене зайдя в пустую аудиторию, присела за лекторскую кафедру и развернула свой бутерброд, принесённый из дома.

 Кости сегодня не было и поэтому обедала я одна. Салфетка противно прилипла к хлебу, и я принялась ее отдирать, держа бутерброд двумя пальцами. В какой-то момент пальцы неловко перехватили и бутер полетел на пол. Тихо ругаясь, нырнула за ним под кафедру. Ловкость моё второе имя.

 В этот момент дверь открылась, и кто-то зашёл в аудиторию. Хотела подняться и засветить свое присутствие, но услышала характерные звуки поцелуев. Вот блин. И что делать? Раз закрылись в пустой аудитории, значит не афишируют свою связь.

 Показаться им на глаза сейчас, нажить себе двух врагов. Нее, мне это не нужно. А вдруг это вообще преподаватели? Тогда мне крышка. Эх, придется переждать, скоро конец перерыва не будут же они и дальше развлекаться. И тут раздался родной голос.

– Ты опять меня дразнишь? – такой вкрадчивый, слегка сиплый.

Раздался громкий шлепок. Ээээ это что, пощёчина? Костя залепил кому-то пощечину?

– А что мне остаётся делать?

 Голос игривый, нараспев. Опять пыхтение и звуки поцелуя. Осторожно выглянув, вижу Костю и Настю Смирнову из параллельной группы, пара целуется рука парня под юбкой гладит девичью попу.

Господи, Сашка, ну ты и дура, какая пощёчина? По заднице он ее хлопнул, по заднице. Прячусь обратно и пытаюсь сделать вздох, так соберись немедленно и глотни чертов воздух.

– Мне надоело, что ты таскаешься к этой серой мышке! – говорит капризно Настя.

– Зато остальные вечера, я провожу с тобой! – парень пытается успокоить ревнивые порывы подруги , попутно облапив все выпуклости. Опять шуршат одеждой.

– Все, я хочу все вечера! Скажи ей, что тебя взяли на работу на две смены.