Медиум (СИ)

Воткнув кинжал в пол, рванул шкуры на себя, стаскивая и переворачивая. Под ними оказался утоптанный земляной пол без малейших ямок. Никаких тебе тайников. Подсвечивая слабо горящим кнутом, обследовал неровности, попутно расшвыривал мешавшие меха, одежды и колдовскую утварь, пока не пришёл к выводу, что сфера хранится под алтарём.

Пересилив себя и стараясь не смотреть на статуэтку, подхватил каменную плиту-основание и опрокинул тяжёлую конструкцию. Внутренности шатра залило бирюзовое сияние. В специально вырытом углублении на груде золотых и серебряных монет разной величины, замысловатых украшений и крупных самоцветов лежала сфера.

У меня вырвался нервный смешок. Невольно я задался вопросом, не накапливаются ли проклятия. Сокровища ведьмы наверняка под охраной, и хорошо, если в роли таковой выступает лишь страх перед удивительной статуэткой.

Желтовато-бежевая шкура у алтаря послужила сумкой за неимением мешка. Завернув в неё сферу, меховой накидкой выбрал из ямы драгоценности и в эту же накидку свалил, завязав сверху узел. Со шкурой проделал то же. В итоге получились два узелка, из них один – компенсация за моральный ущерб. К статуэтке не прикасался – есть в мире вещи, которые лучше не трогать.

Взяв импровизированные сумки свободной рукой, шагнул к выходу, и вдруг висевшая бурая шкура взбугрилась. Кто-то снаружи намеревался её сорвать.

Мне представился стоящий по ту сторону некромант. Может, тоже за сферой пришёл, разобравшись с делами.

Я будто на бетонную стену налетел. Остановился, лихорадочно обдумывая ситуацию. Бежать некуда, резать стенки шатра некогда. Придётся прорываться с боем. Бирюзовую Тюрьму не оставлю, кто бы ни стоял за пологом из шкуры. Вернее, не оставлю насовсем. Сейчас-то узелки мешают двигаться. И кинжал из-за них не подобрать.

Зашвырнув сферу и сокровища в дальний угол, схватил воткнутое в пол оружие и занял позицию справа от входа.

Полог упал, и в шатёр неторопливо ступил сгорбленный низенький человек в изорванном плаще начинающего рыскаря. Короткий ёжик жёстких чёрных волос, тёмная кожа, покрытая коркой засохшей крови…

Я узнал Стиви. Волоча ногу, он потащился прямиком к опрокинутому алтарю, за которым, кстати, валялись мои трофеи. Скованные движения, необычное поведение, потрёпанный вид – парень побывал в крутой переделке. Вкупе с его таинственным исчезновением складывалась довольно тревожная мозаика. Я искал логичное, безобидное объяснение присутствию Стиви в лагере кочевников и не находил. Хотя, не исключено, у меня сдали нервы за последние дни, из-за чего придаю слишком большое значение деталям, не видя общей картины из-за бушующего в венах адреналина.

Рассудив, что рисковать не стоит, я толкнул носком под колено здоровой ноги товарища, обхватывая его шею сзади в удушающем приёме.

– Тихо, это я, Кир. Не брыкайся и не кричи, сейчас отпущу.

– Кир, – прохрипел Стиви. Его мышцы напряглись, сопротивляясь захвату. – Уходи… Беги… пожалуйста.

Он вставал, поднимая меня, навалившегося на него всей массой. Вставал, опираясь на «рабочую» ногу, одновременно вцепился в моё предплечье. Металл наручей прогнулся под тонкими пальцами тощего паренька, обладающего невероятной, нечеловеческой силой, аномальной для игрока первых уровней. Внезапно Стиви нагнулся, перебросив меня через себя и отправив в короткий полёт, закончившийся столкновением с толстым шестом, поддерживавшим крышу. Шест сдвинулся от удара, чуть не завалившись.

Удивительно, но оружие не выпало из моих рук. Дух выбило, несколько долгих секунд я поднимался, пытаясь вдохнуть и не теряя из поля зрения неспешно приближающегося парня, чьи глаза походили на глазищи дохлой рыбы – неподвижные, подёрнутые белесой плёнкой. Тёмное лицо, обезображенное глубокими порезами, образовывавшими некий мистический символ, искажала гримаса боли.

– Больно… – пробормотал Стиви. – Кир… убегай.

Зомби – вот на кого походил бедный парень. Неповоротливый, ужасно сильный и не управляющий собой.

– Я тебя так не брошу.

У одержимых единственный выход избавиться от ментального паразита – погибнуть и переродиться на костре. Так же обстоят дела с некоторыми проклятиями, сглазом и прочими вредоносными чарами. Убить товарища – крайняя мера, сначала я решил попробовать обезвредить его.

Горящий кнут обвился вокруг голени сломанной ноги Стиви. Рванув на себя, рассчитывал на падение товарища. Он устоял, опустившись на колено и зафиксировав ремень кнута, после чего, схватив моё оружие, дёрнул. Не теряя времени, я подскочил к нему и в полёте двинул коленом в подбородок. Такой удар валит нормального мужчину практически любой комплекции. А тщедушный Стиви лишь откинулся назад и спустя мгновение выпрямился, выбросив ко мне руки с растопыренными пальцами. Благо, успел отпрыгнуть, пнув его в грудь. Словно по деревянному истукану бил. Парень покачнулся и начал вставать.