Медленное пламя

Он остановился рядом и медленно вытянул из ее рук свою футболку.

— Тогда, нет… пока.

Она притворно надулась.

Он снова поцеловал ее.

И он сделал это, думая, что вот они — Тоби и Адди, в его спальне, после быстрого, жесткого, захватывающего траха и поцелуя.

Поцелуй он прервал, но не отошел.

Хотя футболку снова надел.

— Дорогая, я не ожидал, что это когда-нибудь произойдет, — сказал он, натягивая футболку на живот. — В противном случае, мне бы хотелось, чтобы все пошло по-другому.

Она осталась рядом с ним, но склонила голову набок и спросила:

— Как по-другому?

— Медленнее. Нежнее. Определенно, продолжительнее.

— Тэлон, мне кажется, я кончила раз пять.

Он уставился на нее.

— Серьезно, — заявила она.

— Да ну?

— Прошло много времени, — поделилась она.

Он ухмыльнулся и сказал:

— Детка.

— И вид твоей безумно потрясающей груди спек мне мозги.

Его улыбка изменилась, и он повторил:

— Детка.

— И твой большой член внутри меня, и трахался ты, как чемпион в супертяжелом весе.

Он стоял близко, но не касался ее.

С этими словами он заключил ее в объятия.

Она опустила ладони ему на плечи.

Охренеть.

Он стоял с Адди в объятиях после того, как трахнул ее в своей спальне.

Иисусе.

Как такое произошло?

Спрашивать он не собирался.

Просто решил двигаться туда, куда его занесут ветра, потому что эти ветра были теплым и дули под светом солнца, и ему это нравилось.

Чертовски сильно.

Это на сто процентов лучший день в его жизни.

— Не то чтобы я когда-то занималась сексом с чемпионом в супертяжелом весе, — продолжила она. — Но по моим представлениям трахаются они именно так. У меня не оставалось другого выбора, кроме как кончать и делать это снова, снова и снова, а после просто повторить… снова и снова. Я немного опасалась этого не делать, — поддразнила она.

— Может, замолчишь уже, — посоветовал он. — Или в следующий раз мне придется действовать нежно.

— Я не жалуюсь.

— Приятно знать, — пробормотал он.

— А еще ты хорошо целуешься.

— Это я понял по тому, как не успел я коснуться твоих губ, как ты потащила меня вверх по лестнице.

Она улыбнулась, дерзко, мило и удовлетворенно, и провела рукой по его бороде, от чего по его груди разлилось тепло, а член дернулся.

— Это ты потащил меня вверх по лестнице после того, как я слегка коснулась твоих губ, — протянула она.

— Я все помню по-другому.

— Как скажешь, — пробормотала она.

Как бы он ни наслаждался этим…

— Нужно тебя покормить, — напомнил он.

Она перевела взгляд со своих пальцев, перебирающих его бороду, к его глазам.

— По чистой случайности это произойдет через пару часов, и если после всего ты не придешь ко мне на ужин, я никогда больше с тобой не заговорю. Но мы оба знаем, что если я не съем гору курятины, приготовленной Марго, мне не услышать конца упрекам, так что сейчас мне не нужно есть.

— Я приготовлю тебе смузи, и ты будешь готова к курятине Марго, а вечером я обязательно приду, а еще обязательно останусь на ночь.

Она улыбнулась, прижимаясь к нему.

Все ясно.

Судя по всему, им нет нужды выяснять, на одной ли они волне.

Они были на одной волне.

— Где Брукс? — спросил он.

— Перед приездом к тебе я завезла его к Марго и Дэйву.

— Она знает, что ты направляешься сюда?

Адди покачала головой.

— Я ей сказала, что у меня есть кое-какие дела. Они оставят его у себя, а вечером привезут домой.

— Понятно.

— Она также будет присматривать за ним три дня в неделю вместо детского сада.

Эм-м-м.

Чего-чего?

Тоби замер и четко повторил:

— Понятно.

— И сегодня я поговорю с Джонни об отсрочке выплаты долга на некоторое время, — тихо добавила она, внимательно наблюдая за ним.

Твою ж мать.

Он не стал вдаваться в подробности, либо как-то комментировать ее заявление.

Просто заставил свое тело расслабиться и прошептал:

— Хорошо.

— И я съем купленные тобой продукты и воспользуюсь твоими деньгами, чтобы продержаться до тех пор, пока не найду работу, которая позволит мне остаться в Мэтлоке или вблизи, а не в городе. Работу с более высокой зарплатой, которая обеспечит нас с Бруксом и позволит быть рядом с семьей.

Тоби закрыл глаза, стиснул ее в объятиях и прижался лбом к ее лбу.

Снова открыв глаза, он повторил:

— Хорошо.

— Ты прав, — прошептала она. — Я гордая. Не знаю, почему я так поступаю. Если бы у мамы была Марго, мы бы были с ней, а не одни с Иззи, которая разогревала нам суп и делала бутерброды с сыром. И если бы кто-то вручил маме десять тысяч долларов, это могло бы ее обидеть, но она с благодарностью приняла бы их, подарив своим девочкам нужные им вещи и что-нибудь еще, чего нам хотелось, просто чтобы мы знали, что нас любят и о нас заботятся. Итак, однажды я захочу отплатить тебе. С этим мы разберемся позже. Но сейчас Бруксу нужны комбинезоны и рождественское печенье, хотя он его и не вспомнит, а мне нужно перестать вести себя так, будто я совсем одна, и опереться на людей, не причиняя им боль от того, что я не позволяю им помочь мне.

— Ты хотела, чтобы она гордилась тобой.

— Что?

— Она делала это именно так. И ты пыталась повторять за ней. Она приносила жертвы, и ты приносила жертвы. Будто вы обе в одном клубе и платите одни и те же взносы.