Медленное пламя

— Она не умерла. Но схватившись за руль перед столкновением под действием выброса адреналина, нанесла нервам в руках непоправимый вред. Она едва могла сжать мяч, и ей никогда не станет лучше, и в этом она винила меня.

Ее голова дернулась.

— Она винила тебя?

— Сказала, что я разозлил ее, и поскольку из-за этого она врезалась, то вина моя.

— Безумие какое-то, — огрызнулась она.

Он пожал плечами.

— Это безумие, Тоби, — твердо заявила она.

Он сжал ее.

— Я знаю, как все было, Адди. Я не беру на себя эту вину. Я также не в восторге от того, чтобы сесть в машину, — в любую машину, с кем угодно, — где за рулем буду не я. Не против Дэйва и Джонни, но с другими мне нужен контроль.

Она кивнула.

— Теперь я понимаю.

Он внимательно изучил ее и осторожно сказал:

— Она была не первой и не последней дозой безумия в моем прошлом.

— Ну, ты встречал Перри, так что, держу пари, я тебя обыграю, — пробормотала она.

— Одна из моих подруг угнала мой грузовик, потому что я сказал ей, что не хочу на ней жениться, хотя я даже и не думал делать ей предложение. Но она с чего-то решила иначе и арендовала зал для свадебного приема. Она забрала мой грузовик, потому что собиралась его продать, поскольку считала, что я задолжал ей за залог, который ей не вернуть.

Адди уставилась на него, ее губы едва шевелились, когда она сказала:

— Охренеть.

— Ага. Еще была женщина, которая сказала мне, что забеременела от меня, хотя я всегда был сторонником презервативов, и, насколько мне известно, ни один из них не рвался. К тому времени, когда она рассказала мне эту чушь, она уже почти должна была родить. Но когда ребенок оказался черным, а сама женщина была белой, как и я, просить сделать тест ДНК не требовалось. Зная, что я за парень и что мне хотелось бы иметь ребенка, возможно, даже если он будет не моим, она таким образом решила подстраховаться. Но после рождения ребенка я понял, что ей просто нужны были мои деньги. Ребенок был чертовски милым, но его мать была паразиткой и обманщицей, и продолжала уверять, что не знает, как так вышло, но игра была закончена. Я ушел. К счастью, ей хватило ума отстать, и больше я ее никогда не видел.

— Ладно, может быть, выиграешь ты, — тихо сказала она.

— И ты воочию убедилась на что пойдет Джослин ради победы.

Она закатила глаза.

— Моя история отношений с женщинами не была простой, и это моя вина, и ты должна знать, что я это понимаю, — признался он. — Но поскольку я это признаю, в конце концов, я все сделаю правильно.

На лице Адди отразилась растерянность.

— Как это может быть твоей виной?

— Так же, как и у моего отца, до тебя мой выбор не был безупречным.

Неожиданно и мгновенно она разозлилась.

И тут же объяснила причину.

— Ну, знаешь ли, когда Перри предложил мне выйти за него замуж, он уверял, что любит меня, что его мир вращается вокруг меня, и он не может помыслить о жизни без меня. Он не сказал мне, что это чувство исчезнет, как только мы решим создать семью, или что, в конце концов, уйдя из группы, он будет целыми днями сидеть на диване, отказываться искать работу и трахнет другую женщину в кровати, которую купила я. Извини, но ни в чем из этого не было моей вины. Я любила его. Доверяла ему. Верила в него. А он меня поимел.

— Ты права. Это не твоя вина, — согласился Тоби.

Ему было что сказать, но успел он произнести только это, так как Адди продолжила:

— И мой отец был красивым. Он был мечтателем. Талантливым музыкантом и автором песен. С красивым голосом. Он окутал мою маму паутиной грез и увел ее из семьи. И не ее вина, что она ему поверила. И не ее вина, что его не заметили, не забрали в Лос-Анджелес и не прославили как следующего Лу Рида (прим.: Льюис Аллан Рид — американский музыкант, певец, автор песен и поэт). Не ее вина, что он потерял веру в себя, когда ему было чуть за двадцать, и вымещал это на ней кулаками. Она любила его. Доверяла ему. Верила в него. А он ее поимел.

— Детка, — пробормотал Тоби, собираясь перевернуть ее и попытаться вытащить из того места, куда он случайно ее завел, но она продолжала яростно говорить.

— Я не знала ни твоего отца, ни матери, но знаю обоих мужчин, которых они создали, и могу тебе сказать вот что: его выбор жены и матери для своих сыновей не был каким-то проклятием, которое он наложил на тебя. Некоторые мужчины — отстой. Некоторые женщины — отстой. Мне не понять, почему они делают то, что делают. Но люди, с которыми они это делают, не виноваты. Я очень надеюсь, что однажды твоя мама вернется и объяснится с тобой, но ничего из того, что она скажет, не заставит ее казаться чем-то иным, кем она является. Поверхностной, эгоистичной и плохой. И если ты это знаешь, то поймешь о ней все. Хотя я уверена, что твой отец любил ее. Доверял ей. Верил в нее. А она его поимела.

— Милая, остановись, — приказал он.

Она не остановилась.

— Я не позволю тебе взять вину на себя, Тоби. Это неправильно.

— Ладно, Адди, я не возьму эту вину.

Она закрыла рот.

— Я не хотел напоминать тебе о Перри и твоем отце.