3. Общеевропейский дом (проект державного просветителя), можно сказать, построен. Правда, дом вышел не таким, как виделось, место России в нем иное, чем мечталось. Собственно говоря, не вся Россия влезла в этот дом, а лишь ее лучшая часть: начальство, хозяева месторождений, менеджеры среднего звена, лояльная интеллигенция - идеологи нового строя. Большая часть населения - ну каких-нибудь там сто миллионов - в общеевропейский дом не поместилась. И то сказать, страна большая, ее всю и не запихнешь в новую постройку. Но простите, кто же вам говорил, что в новую жизнь собираются брать буквально всех?
Правда, прежний дом - в котором это население жило при варварском режиме - развалили. Но разрушение произведено из гуманистических соображений: не должен свободный человек жить в казарме. А если кто-то из обитателей казармы задаст наивный вопрос «Может, не надо было ломать казарму, если нового жилья нет?» - ему объяснят, что так поступили, исходя из принципов нового мышления.
Собственно говоря, это новое мышление выковывалось как оружие на интеллигентских кухнях в течение тридцати лет - а потом им снабдили президента СССР. Изготовители оружия не сообщили рыцарю существенной подробности - у всякого оружия есть своя область применения; данное оружие разрушительного, а не оборонительного свойства. «Новым мышлением» в семидесятые-восьмидесятые считался свободолюбивый постмодернизм; Горбачев, не отдавая себе отчета, явился его последовательным выразителем. Постмодернизм был инструментом просвещенного Запада, направленным против восточного тоталитаризма; как реакция на тоталитарное мышление он и возник. Постановили директивное мышление считать вредным, объявили деструкцию гуманизмом - и генеральный секретарь, стихийный постмодернист, применил принцип деструкции к одной отдельно взятой стране. Интересно, что выйдет, если ее сломать? Вдруг она сама собой заодно и построится - лучше прежней?
Исходя из основных принципов постмодернизма, М. С. Горбачев был человеком программно непоследовательным: говорил одно - и немедленно делал другое. Эта каша из незавершенных поступков, отважных речений и неожиданных результатов - и являлась политикой. Он давал свободы - и тут же их отбирал, обещал - и брал обещания назад, разбегался - но не прыгал. Он объявлял борьбу с алкоголизмом - и вырубал грузинские виноградники (словно сухим вином напиваются мужики), он давал свободу Литве - и вводил туда войска, он вызывал из ссылки Сахарова - и лишал его слова на трибуне.
Полагаю, что печально известный путч 1991 года - такая же двойная игра. Возможность судить об этом предоставил сам Горбачев, сказавший журналистам чудную фразу: «Вы никогда не узнаете всей правды о том, что произошло». Для чего делать тайну из такой, в сущности, ерунды? Если не узнаем - то следовательно, имеем право гадать, как было. Ни один из так называемых заговорщиков не был политической фигурой, смешно предполагать, что Янаев имел властные амбиции. Ему велено было попробовать: а вдруг выйдет дать задний ход? Руководствуясь обычной своей логикой (шаг влево, шаг вправо, а куда движемся - видно будет), президент демократической страны провел отпуск на Черном море, предоставив стране выбрать свою судьбу. В этом хаосе поступков страна судьбу и обрела.
Из хаоса рождаются титаны. Так из горбачевского хаоса возникла титаническая фигура Ельцина - человека решительного, яркого. Этот уже не колебался: ломать - так до конца, разносить - так вдрызг! Принципы деструкции и постмодернизма были доведены до логического завершения, а главным в логике деструкции является то, что далеко не все следует подвергать деструкции. Вообще-то мы все ломаем, но есть ценности, которые надо утверждать: например, доходы начальства, иерархия власти, вертикаль демократии.
4. Деструкция в политике - вещь пагубная, чревата жертвами: все-таки развалилось большое здание. Пострадавших утешали: дескать, пострадали бы все равно - не при этом режиме, так при том. И люди верили: надо казарму ломать, перетерпим. Правда, краем глаза, случайно замечали: а ведь не всем плохо, иные даже получают выгоду оттого, что наше здание рухнуло. Может быть, принцип деструкции применяют избирательно? Рушат пельменные, вечерние школы, поликлиники, пенсионные фонды, а дачи начальства - не рушат. Напротив, возводят. Рушат Варшавский блок - а НАТО не трогают. Интересно, почему? Развалили нашу командно-административную систему - ладно, так надо из антитоталитарных соображений. Но есть другая система, капиталистическая, она не менее командная и административная - отчего ее не рушат? Ведь ясно провозгласили принципы нового мышления: до основанья, а затем! Разрушим барьеры, возведем справедливый общий дом! А на поверку выходит, что не все рушат до основания, а только наши убогие бараки. И недоумевали: знал ли вожатый наш - что именно будут ломать, а что строить? Собирались стать европейской державой, а вот и у самой Европы дела не ахти. Так может не становиться европейской державой, целее будем?