Медленный скорый поезд

А проехали не так уж и много. Совсем скоро впереди Омск наклюнется. Домик их многоколесный громыхал по рельсам, по стыкам, ладно так громыхал — как убаюкивал, и вот уж и враг явный-неявный казался этаким фантомом бесплотным, а будущее виделось светлым и праздничным, тем более что к месту и ко времени Шухрат еще разок емкости вискариком наполнил. Ну благодать прям!..

Хотя и перебор уже, завязывать надо.

И только одна странная странность путала ситуацию. Слим и его подмастерья, очевидно, — в поезде. Умылись, почистились, спрятали оружие, расслабились ненадолго, ждут. Чего ждут? Возвращения Марины сотоварищи? Так вот они, сотоварищи, чего еще ждать? Пастух полагал: все, кому это нужно, уже и наверняка знают — Марина опять в поезде. Из-за монотонной, сидячей поездной жизни всякая новостишка мгновенно становится предметом обсуждения во всех вагонах. Этакая халявная пища приторможенного дорогой ума…

Короче: почему тати затаились и чего ждут?..

Мимо прошел Шухрат, сказал Пастуху:

— За начальником иду. Сколько можно работать? Поезд едет, машинист вперед смотрит, дорога одна и свободна — почему бы и не отдохнуть хорошим людям? Сечешь, коллега?

— Секу, — согласился Пастух. — Поосторожнее там.

Ни Шухрат, ни начальник поезда его особо и не интересовали. Как скорее всего и Слима с его бандой…

А тут ко времени и к вокзальной платформе омской причалились тихо и бережно. Вокзал в Омске был большим, белым и нарядным — светло-зеленый цвет и немножко белого. Стоянка была короткой — шестнадцать минут всего. Пастух вышел на перрон одним из первых, отошел в сторонку подальше, подальше, встал сбоку тетки, мороженым торговавшей, принялся наблюдать за родным вагоном.

А народ из вагона чуть ли не весь вышел. И то понятно: большой город, большой вокзал, длинная дорога позади, а тут вроде как воля, хоть и недолгая. Нарядная радость для усталого сознания.

У Пастуха, как он сам считал, за время путешествия развился синдром недоверия к открытым пространствам. Как в теплом вагоне ехать — уж и все понятно, близко, а если что не так, то все равно разрешимо на раз. Маленький тесный мирок, маленькие проблемки, маленькие желания и недовольства — чего заморачиваться-то? А вокзал или все же вокзалы — это вовсю открытое пространство, которое, как показали все эти железнодорожные будни, чревато неожиданностями разного сорта, часто — наипаскуднейшего. И вроде ничего дурного не предвидится, ан со стремы не сойти. Опыт. А уж и очевидно: надо контратаковать. Вопрос — кого? Враг пока не шибко-то и явен, невесть откуда взялся и, по сути, невесть куда целится. И понятно бы: в Марину целится, фигурально говоря, в нее, родненькую. И сегодня, после негаданного краткого и чудесного в общем-то путешествия по иным пространствам, легко понять вражий интерес: научная фантастика да в реальной действительности дорогого стоит.

А вообще-то нелегко чувствовать себя любимого в роли зверя, за которым идут охотники. Точнее — едут. В одном и том же фирменном поезде. И уж была возможность исчезнуть из него, пересесть на другой вид транспорта, хоть бы даже и на полюбившийся Марине вертолет. Ну, длиннее дорога в Москву станет, по времени дольше в небольшие, но все же разы, а еще и дороже, хлопотливее, так ведь хлопоты-то эти милы и совсем не опасны, когда никто дорожку не перебегает…

Ан едем, как ехали. И приедем. Так Пастух свое дело понимал…

А поездной «совет в Филях» собрался в купе Марины быстро и в полном составе. Даже начальник поезда, согласно обещанию Шухратом приведенный, отвлекся от своих казенных обязанностей и первым свою позицию официально объявил:

— Стрельбы в вагоне не допущу. Попрошу выложить на стол имеющееся оружие, оно на время операции будет сохранено в моем сейфе… — Закончив официоз, добавил от себя: — Они начнут стрельбу, мы подхватим, а что обычным пассажирам делать? Под полки забиваться?.. — Аудитория слушала начальника и молчала, Шухрат тоже помалкивал. Начальник длинную тишину услышал, занервничал: — Я что, непонятно сказал? Или у кого-то другое мнение?.. — Подождал этого другого, не дождался, подбил бабки: — Лучший вариант, считаю, — задействовать профессионалов. Я связался с Ишимом, с тамошними силовиками, они вроде ситуацию поняли. Ну, по-своему, конечно. Оцепят здание вокзала, очистят перрон, вагон ловит группа захвата, профи, мы ее встречаем…

— И провожаем, — сказал Шухрат.

— То есть? — Начальник поезда не понял своего дружбана.

— Знаю я эти группы… Они там безбашенные все, пальцем спусковой крючок нащупают и — по окнам, по стенам короткими очередями, упаси Бог… Соединись с Ишимом, Пахом, отмени группу захвата, Христом Богом прошу, отмени на хрен. Пусть все оцеплено будет, пусть пассажиров и провожающих с перрона прогонят в здание вокзала… Не надо стрельбы. Сами, сказал, справимся. И свое оружие тебе никто не отдаст, уж поверь на слово, если сам никак не дотумкаешь…