Медная пуговица

— Великолепно, — ответил он. — Послезавтра ночью самолет приземлится у дачи Гренера. Вы должны быть совершенно готовы часам к семи. Если до этого не получите от меня или Пронина каких-либо известий, выезжайте в половине восьмого, на углу, возле гостиницы «Даугава», задержитесь и заберете меня. Не смущайтесь, вероятно, я буду в эсэсовском мундире. Оттуда мы махнем с вами прямо в Лиелупе. Если нас с вами и будут искать, то, во всяком случае, не на даче Гренера.

— Пронин знает об этом? — спросил я.

— Знает, — коротко сказал Железнов. — И недоволен, что мы забыли о подставных лошадях…

Я ничего не понял:

— Каких лошадях?

— Читали «Три мушкетера»? — спросил Железнов. — Помните, д’Артаньян возвращается с бриллиантовой подвеской от герцога Бэкингема? Он не успел бы вернуться вовремя в Париж, если бы по дороге его не ждали подставные лошади. Пронин обещал о них позаботиться.

— Машина не лошадь! — возразил я. — Да еще такая отличная машина, какая имеется у нас. Мы домчим с вами до Лиелупе за двадцать минут!

— Не знаю, что практически имеет Пронин в виду, говоря о подставных лошадях, — отозвался Железнов. — Но можете быть уверены, говорит не зря. Вы еще не знаете этого человека!

Мы прошли мимо кафе, из дверей доносилась веселая музыка…

— Список у вас с собой? — осведомился Железнов. — Давайте, я передам копию.

Я незаметно сунул ему листок в карман.

— Значит, если ничего не произойдет, — повторил Железнов, — послезавтра, чуть позже половины восьмого, на углу, около гостиницы «Даугава».

Он отстал от меня и тут же нагнал снова.

— Еще два слова, — сказал он. — До своего отъезда отпустите Марту, пусть она куда-нибудь скроется, иначе ей не миновать гестапо.

Он был верен себе: в эти тревожные минуты он не забыл и о Марте.

Он опять отстал, а когда я спустя некоторое время повернул обратно, навстречу мне лилась обычная толпа прохожих, и среди них не мелькало ни одного знакомого лица.

18. «ПЛЕМЯННИЦА» ГАУЛЕЙТЕРА

В назначенный день я начал собираться в дорогу. Утром спустился во двор, осмотрел и заправил машину, до блеска протер ветровое стекло, чтобы как можно яснее был виден наклеенный на него пропуск. Проверил и зарядил пистолет. Побрился. Зашил в подкладку брюк документы, добытые в Риге. В последний раз обошел квартиру, в которой прожил больше года. В последний раз съел обед, приготовленный Мартой…

Около трех часов я зашел к ней на кухню.

— Дорогая Марта, сегодня я покидаю Ригу, — сказал я. — Меня будут искать, и прежде всего будут допытываться у вас, куда я делся. Вам известно, что значат разговоры в гестапо. Мне кажется, вам надо уйти и не попадаться на глаза. Не сердитесь на меня за то, что я осложнил вашу жизнь…

— Не стоит извиняться, господин Берзинь. Вы старались не для себя, — ответила Марта, не изменяя своему обычному спокойствию. — Я все понимаю.

— Так уходите, Марта, — повторил я.

— Хорошо, господин Берзинь, — вежливо согласилась Марта. — Я сейчас соберусь.

Через полчаса она зашла попрощаться.

В сейфе оставалось еще несколько золотых безделушек: девушки господина Блейка в последнее время совсем редко посещали меня.

Я протянул их Марте:

— Возьмите себе, это может вам пригодиться.

— Что вы, господин Берзинь! — испуганно произнесла она. — Если госпожа Янковская узнает, мне несдобровать.

— Она не узнает, — сказал я. — Берите-берите, все равно это мне уже ни к чему.

Она взяла эти колечки и брошки с большой нерешительностью. Мы пожали друг другу руки, я проводил ее до дверей.

— Счастливого пути вам, — сказала она уже в дверях. — Да сохранит вас господь!

Я запер за ней дверь и остался одни. В пятом часу я позвонил на квартиру Гренера Янковской.

— Вы никуда не собираетесь вечером? — осведомился я.

— Нет, мы дома, у нас соберется несколько друзей, — сказала она. — Будем рады вам, Август…

— Я приду часам к десяти, — сказал я. — Кланяйтесь от меня профессору.

Я хотел обезопасить себя от неожиданного вторжения Янковской.

Вскоре после ухода Марты раздался звонок, я открыл дверь и увидел перед собой… Гашке!

Пронин быстро вошел и торопливо закрыл дверь.

Мы даже не поздоровались.

— Что-нибудь изменилось? — спросил я. Он, не раздеваясь, прошел в гостиную.

— Готовы? — спросил он. — Что собираетесь делать?

— Железнов говорил, что он докладывал вам, — ответил я. — В половине восьмого заберу его у «Даугавы», и сразу же двинем в Лиелупе.

— На чем? — нетерпеливо перебил меня Пронин.

— На моей машине, — сказал я. — Все подготовлено, машина заправлена…

— Далеко ли только уедете? — насмешливо спросил Пронин.

Они-таки появились, непредвиденные обстоятельства, которые предвидел Пронин!

— В связи с участившимися налетами советской авиации отдано распоряжение не выпускать из города ни одной машины без специального досмотра, — сказал Пронин. — И есть особое указание, касающееся вашей машины. Усилены контрольные посты, предупреждены полицейские. Вас задержат, как только вы очутитесь на окраине.

— Что же делать?! — воскликнул я. — Как вы это узнали?

Пронин укоризненно на меня поглядел: