Медная радуга

Мы пошли к "бентли". Серебристо-серый автомобиль многое говорил о Кармине Коста. Он был своего рода одиночкой - во-первых, бывший солдат, крепкий мужик, и лишь во-вторых - игрок и гангстер. Это делало его опасным, так как от него можно было ожидать чего угодно. Когда я забирался на заднее сидение машины, мой затылок все ещё зудел. Стрега тронулся. Шины прошуршали о край тротуара. Стрега ехал осмотрительно, почти осторожно. Телохранителю не нужно было подтверждать свою квалификацию.

Коста критически окинул меня взглядом.

- Что вас занимает, малыш?

- С чего вдруг вы именно сегодня вечером прибыли к Уолтеру Редфорду?

Коста улыбнулся.

- Если мне будет нужен шпион, я позвоню вам. О'кей, мы бываем в городе каждую пятницу. У меня здесь немало друзей, своего рода клуб. Движение из-за снегопада небольшое, и Стрега ехал быстро. Мы приехали рано, почему бы не заняться делами? Это пришло мне в голову, а если мне что-то приходит в голову, я действую. Время - единственное, что нужно ценить на этом свете.

Это могло соответствовать истине. Но могло быть и хитро придумано, чтобы скрыть, о чем предстоял разговор, не окажись я случайно при этом.

- Вы говорили, что не знали Пола Барона.

- Только имя и прозвище.

- У вас, конечно, есть алиби на ночь среды.

- До пяти утра-в нашем заведении. Меня видели все добропорядочные граждане.

- Это немногого стоит, весь есть черный ход.

- А мне нужно алиби, малыш?

- Все зависит от того, что ещё раскопали по убийству Барона.

Коста снова улыбнулся.

- Дайте мне знать, если я понадоблюсь по более важному делу.

- Сделаю. Вы хорошо знали Карлу Девин?

- Никогда о ней не слушал. Зато слышал о Лео Царе.

Стрега сказал с водительского места:

- Лео ненормальный, совершенно ненормальный.

Впервые я слышал, как блондин заговорил, не будучи спрошенным. Коста обратился ко мне.

- Если вы знаете что-то, что хотелось бы знать Лео, будьте очень осторожны. Я бы, например, никогда не стал с ним связываться. Я бы выстрелили ему в живот, прежде чем он подошел ко мне ближе, чем на метр.

- Я буду осторожен.

Мы как раз проезжали городскую библиотеку с её молчаливыми каменными львами. Даже они казались замерзшими в снежной метели.

- Я хотел бы здесь выйти. . .

- О'кей, малыш. Держите меня в курсе дела.

Я стоял в снегу и смотрел на отъезжающий "бентли". Вокруг толкались и куда-то спешили люди. Они ничего не знали о том мире, в котором жили Коста, Стрега, Редфорды и Лео Цар.

Я дошел до станции метро и поехал обратно, чтобы забрать свою машину. . 19

Ветер стих, снег теперь падал густыми хлопьями почти вертикально. Клуб на Пятой улице как раз был открыт и пуст, как приморский курорт зимой. Тот же самый бармен полировал стаканы. Меня он не замечал.

- Могу я ещё раз увидеть Мисти? - спросил я.

Он не реагировал.

- Мистер, вы слишком надоедливы. Уходите.

- Она была недовольна?

- Вы должны были сразу сказать, что вы шпик.

- Мисти живет в квартире наверху?

Бармен полировал стаканы.

- Она не пропускала своих выходов в среду ночью?

Бармен вздохнул.

- Эти копы! Что они себе воображают! Они, наверно, думают, что бармену больше нечего делать, как только вынюхивать.

Тут он не ошибся.

- Полиция задавала те же самые вопросы?

- А то как же? Я сказал им то же самое, что говорю сейчас вам: я ничего не знаю о Мисти. Тем более, что её сейчас здесь нет.

- С кем из копов вы говорили?

Он расставлял стаканы.

- Вы не поверите, но бармена нанимают, чтобы обслуживать бар. Я живу в Бей Ридж. У меня жена и четверо детей. Я не знаю каждого копа в Нью-Йорке.

Я оставил его продолжать говорить с самим собой. Здесь, видимо, побывал Гаццо, который, несмотря ни на что, продолжал расследование. Капитан был хорошим полицейским.

Я ехал по извилистым улицам Ист-Виллиджа. Гроув-стрит была темной и тихой, заваленной снегом. Гроув Мьюс оказался маленьким переулком, поворотом под арку. На одной стороне она примыкала к стене шестиэтажного дома, на другой - к ряду домов со галереей. Номером 2 был помечен второй проход по галерее. В темном подъезде мне пришлось воспользоваться своей зажигалкой, чтобы разобрать на разбитом почтовом ящике квартиры 5-В имя Бена Марно.

Я поднялся по узкой лестнице наверх и нашел квартиру 5-В в самом конце грязного каменного коридора. За дверью ничего не было слышно. Я постучал, но никто не отозвался. Никто ниоткуда не пришел. В коридоре было так тихо, что я слышал, как бьется мое сердце. Я попробовал дверь. Она была заперта. Почти рядом со мной в коридоре было окно. Пришлось выглянуть в него.

Мимо окна квартиры 5-В проходила пожарная лестница. Я вылез наружу под снег, намочив штаны на коленях. Окно было закрыто, но не заперто, квартира погружена в темноту. Приподняв раму, я перевалился внутрь.

И оказался в комнате, где стояли четыре кушетки с пестрыми покрывалами, на которых громоздились подушки. Оранжевые ящики служили стульями и столом. Паучья сеть из толстых пеньковых канатов с гигантским желтым пауком посередине висела под потолком. Сладкий тяжелый запах марихуаны стоял в помещении - не свежий, а просто пропитавший здесь все.

Там были ещё две комнаты.