Медное царство

— И ты вот так запросто напился с первым встречным?

Ваня пожал плечами: да, мол, дурак, осознал, исправлюсь…

— Ладно, что есть, то есть, — сказала наконец Веста, поняв, что больше ничего от него не добьется. — Я думала, ты хоть выспишься, сил наберешься, а ты эвон чего учудил. Тут уж ничего не поделаешь. А нам пора в конюшни царские отправляться.

Иван, обрадованный тем, что его больше не отчитывают, как маленького, вскочил на ноги и тут вспомнил, что на нем нет сапог. Веста тоже это заметила и только фыркнула:

— Любишь кататься — люби и саночки возить. Придется идти босиком.

Ваня сокрушенно вздохнул и, полный горестного раскаяния, поплелся следом за волчицей. Прошли мимо каких‑то сараев, пристроенных к дворцу; Веста разогнала кур, которые сами лезли под ноги, рявкнула на толстого пса, спящего прямо посреди дороги. Зашли в какое‑то полутемное помещение, где пахло навозом и гнилью. Послышалось конское ржание, и тут Иван понял, почему кобылицы не стремятся вернуться домой с заливных лугов: если это и есть конюшни, кобылиц винить не за что. Веста подошла к темной двери, покрытой мхом и паутиной, Ваня отворил ее и тут же вынужден был отскочить в сторону, чтобы не быть сбитым кобылицами, которые стрелой вылетели наружу. Он и разглядеть‑то их толком не успел, мелькнули золотые гривы, и только. Ваня ошарашенно обернулся к волчице:

— Ничего себе лошадки!

— А ты думал, — важно ответила Веста, — ежели это дочери морского деда!

— Морского петуха, — поправил Ваня, — разве нет?

— Ну, петуха, деда, какая разница. Колдун да ведун вроде водяного, только постарше будет. Наплодил детушек всех мастей, а теперь не знает, как от них избавиться. Про Горыныча слыхал? Его сынок.

— Да‑а‑а… — уважительно протянул Иван, — здоров петух на потомство. А часом, Чудо‑Юдо не его деточка?

— Его, как же не его, — усмехнулась Веста, — только где то Чудо теперь, его давно тезка твой, Иван‑царевич, жизни лишил.

— Жаль, — огорчился Иван.

— Чего жаль‑то? — не поняла волчица. — Чудо‑Юдо жаль?

— Ага. Поглядеть охота.

— Наглядишься еще на чудищ, — волчица рассмеялась и тряхнула головой, — будто их тут мало!

Ваня поежился, с ужасом думая, с какими чудищами ему еще предстоит встретиться. Тем временем волчица была уже на пороге конюшни и нетерпеливо переминалась с лапы на лапу:

— Идешь, нет?

— Иду, иду, — опомнился Иван, — прости, замешкался.

— Вечно ты так, — проворчала Веста, — давай, что ли, садись на спину, всадник мой бесценный!

Бесценный всадник ловко вскочил на волчицу, ухватился руками за шею и вдруг ни с того ни с сего звонко чмокнул Весту в макушку. Она вздрогнула от неожиданности:

— Это еще что такое?

— Просто так, — улыбнулся Иван, — хорошая ты, хоть и ворчишь без всякой меры.

— Ну ладно, — с сомнением проговорила волчица, — простим по первости.

И не успел еще Ваня понять, что же ему собираются прощать, как Веста сорвалась с места, унося его из Золотого царства. Улицы, дома, сады — все слилось в разноцветный хоровод, пестрой дымкой пронеслось мимо Вани. И вот уже далеко позади остались золотые ворота, Веста мчалась по изумрудно‑зеленому лугу. День был в самом начале, только‑только промчался Ярополк на верном своем Яровесте, мир начал потихоньку пробуждаться от ночного сна. Все дальше и дальше летела белая волчица, без устали отмахивала версту за верстой, стараясь настигнуть царских кобылиц. Трава, тяжелая от росы, медленно поднималась, обогретая и высушенная солнцем, цветы тянулись к небу, расправляли лепестки, радовались новому летнему дню.

Кобылиц нигде не было видно, Ваня уже начал терять надежду, как вдруг вдали мелькнула золотая грива. Веста, грозно зарычав, бросилась к ней, но лошади, будто дразнясь, то подпускали ее к себе совсем близко, то, задорно заржав, мчались прочь от разъяренной волчицы. Веста попусту щелкала зубами, отплевывалась от попавших в рот травинок, отдыхала немного и с новыми силами бросалась за неугомонными кобылицами. Силы явно были неравны — матерая волчица проигрывала тонконогим лошадкам, которые воспринимали погоню как веселую игру. Наконец Веста упала без сил в мягкую траву. Ваня скатился с ее спины и пытливо посмотрел в льдисто‑голубые волчьи глаза.

— Устала?

— Ага, — только и смогла сказать Веста, — я себя, видать, переоценила. Куда мне тягаться с такими противниками! Видно, придется тебе, Иванушка, яблоки у царя все‑таки выкрасть.

— Видно, придется, — тяжко вздохнул Иван, — главное, чтобы тебе худо не было. Ты лежи пока, отдыхай, я пойду, может, родник найду.

— Хорошо, — благодарно кивнула волчица, — спасибо тебе, Иванушка.

— Тебе спасибо! — рассмеялся Ваня. — Если бы не ты, где бы я сейчас был?

И он, еще раз чмокнув Весту, бодро зашагал по пояс в густой траве. Волчица проводила его долгим взглядом, улыбнулась во всю пасть и закрыла глаза.