Медные колокола

Ну, таких, положим, не бывает. По крайней мере, живых. Подобная характеристика больше похожа на надпись на могильном камне. Дескать, жил - не тужил, по земле героем ходил, память тебе вечная, мил человек! Бедняжка Гапка. Выбрала, поди, себе какого-нибудь «первого парня на деревне», как это и бывает с такими, как она. А он, ясное дело, и не смотрит в сторону сироты-дурнушки.

- Он хоть кто?

Несчастная Гапка ещё ниже наклонила голову, помолчала немного, а потом еле слышно прошептала:

- Рут.

Я оторопела.

- Рут? Хозяйский сын?!

Девчонка мелко закивала, а потом уткнулась мне в ключицу и сладко заревела. Я перевела дыхание и попыталась отстраниться.

- А ну-ка, успокойся. Давай, давай, заканчивай рыдать!

Вместо этого Гапка поудобнее устроилась на моем плече и завелась уже всерьёз. Она хлюпала, подвывала, бодала меня узеньким лобиком и, похоже, прекращать не собиралась. Я решительно отцепила от себя ее пальцы и отодвинулась. Девчонка притихла, вытирая мокрые щеки рукавами.

- Позволь, - строго спросила я, - а как же Зарёна? У твоего «любимого» вроде жена имеется, вот, сына ему родила, помнишь?

Но Гапку мои слова нисколько не смутили.

- Ой, тетенька знахарка, Зарёнка ж всё одно помрёт, - удивленно протянула она, - так бабка Вевея сказала. А кому ж лучше, чем ей, знать? Зарёнка вскорости помрёт, и пусть скорее помирает, а тут вот она я! – и девочка мечтательно улыбнулась.

Знать лучше мне, мрачно подумала я. Уж если кто и помрет, так это точно не Зарёнка! Бедная Ведана Якунишна, приютила по доброте душевной сиротку! И я ещё, балда слепая, отправила шуструю девчонку отпаивать противопохмельным настоем перебравшего накануне Рута! То-то она полетела вприпрыжку!

- Я тётушке Ведане главная надёжа и опора, - между тем продолжала воодушевленно рассуждать Гапка, - а Зарёнка – змея, я ее ненавижу. Всегда норовит мне замечание сделать. А вот Рут – красавчик! Ей, змее, и не чета. Пусть ее не будет, и тогда он меня полюбит и женится!

Ай да Гапка! Какова маленькая гадючка? Проскользнула в дом, прикинулась покорной и услужливой, прижилась, пригрелась, а теперь можно и жалить начинать. И ведь сообразила: приворотное зельё – вещь серьёзная, тут на лягушке женишься, не то, что на приблудной дурнушке. Даже и про живую жену позабудешь. Да-а-а, умна не по годам.

Тут Гапка, похоже, всё-таки сообразила, что, строя свои матримониальные планы, слишком увлеклась в присутствии посторонней, да ещё и гостьи хозяев, да к тому же и знахарки, лечившей ненавистную соперницу. Последняя мысль явно только что пришла в ее не слишком сообразительную головку. Девчонка побледнела, закусила тонкие сухие губы, вскочила с лавки и сделала шаг назад.

- Простите меня, пожалуйста, - голосок вновь шелестел еле слышно, а на лице опять появилось глуповато-покорное выражение.- Я тут говорила всякие глупости. Я пойду, можно?

- Погоди-ка, - я улыбнулась хитрой Гапке как можно сочувственней, – постой. Я дам тебе одно зелье. Оно, конечно, не такое сильное, как я могла бы для тебя приготовить, будь у меня все нужные травки, однако, лучше что-то, чем совсем ничего. С этим зельем твои шансы на успех сильно возрастут.

- Что возрастет? – захлопала редкими ресницами девчонка. Ну почему все хитрюги такие тупые?!

- Твои возможности, - терпеливо объяснила я. – От этого зелья ты станешь краше и желаннее. Ну и, надеюсь, умнее.

- Тетенька знахарка, - жарко зашептала Гапка, живо бухнувшись мне в ноги, - дай мне зелья, умоляю тебя! Я же не за так прошу, я тебя отблагодарю. Вот, смотри, что у меня есть.

И девчонка, рванув вышитый ворот, дрожащими руками достала из-под рубашки небольшую подвеску на витой замысловатой цепочке.

Не думаю, что ушлая Гапка имела представление об амулете, висевшему на ее шее. Иначе вряд ли она так резво сорвала бы его и пихнула мне в руки, просительно заглядывая в глаза.

Я осторожно приняла плоскую фигурку, представляющую собой сложное переплетение упругих металлических нитей, серебристых с характерным маслянистым отливом. В одной из бабушкиных книг я читала довольно подробное описание редкого оберега, отражающего враждебную магию практически любого уровня. Если верить автору, амулет отличался вздорным нравом: его было нельзя купить или отнять силой, но можно обменять, унаследовать либо получить в дар. Или найти – если повезет. Особо отмечалось, что цепочка являла собой его важную и неотъемлемую часть. Так вот, сейчас я разглядывала именно его.

Держа фигурку на раскрытой ладони, я на мгновение накрыла ее другой рукой. Металлические нити недовольно зашевелились, их беспорядочной рисунок вдруг сложился в свирепую морду, посунувшуюся было вперед, но я резко дунула на нее; морда сразу утратила свой воинственный вид, клыкасто зевнула и вновь превратилась в бессмысленный набор линий и завитушек. То-то! Недаром в той книжке было ясно сказано: недовольный амулет укрощается уверенным дыханием!

- Ты точно уверена, что хочешь отдать мне этот оберег? – уточнила я, вглядываясь в Гапкино зареванное лицо.