Медный всадник

– Ну же, скорее, товарищи! Идите к озеру. Там стоит грузовик. Двигайтесь! Чем скорее вы рассядетесь, тем скорее отправимся! Всего тридцать километров, часа два пути, зато там тепло и есть еда.

Женщина с ребенком уже спускалась вниз. Муж неуклюже ковылял следом.

Александр нес Дашу.

– Поставь ее, Шура, – велела Татьяна. – Пусть идет сама.

Он послушался, но Дашины ноги подгибались, как вареные макаронины.

– Идем, Даша, – теребила Татьяна сестру. – Идем. Там, на другой стороне, нас покормят и обогреют.

– Где я? – простонала Даша.

– На Ладоге. Дорога жизни, слышала про такую? Пойдем. Скоро будем в Кобоне, там ты поправишься. Доктор тебя осмотрит.

– А ты? Тоже с нами? – спросила Даша у Александра.

Он обнял ее за талию.

– Нет, я остаюсь. Моя зенитная батарея совсем рядом. В нескольких шагах. Напишите, как только доберетесь до Молотова. Может, удастся приехать, повидать вас, – говорил он, не глядя на Татьяну.

Но, как оказалось, Татьяна ничего не слышала, если не смотрела на Александра.

Даша прошла несколько шагов и рухнула на снег.

– Не могу.

– Можешь, – твердо сказала Татьяна. – Давай. Покажи ему, что твоя жизнь кое-что значит. Покажи, что способна дойти до грузовика, чтобы себя спасти. Ну же, Даша!

Они вместе подняли ее. Но она снова села, тупо качая головой:

– Нет…

Поддерживая ее с двух сторон, Александр и Татьяна спустились на лед, где стоял грузовик.

Александр подхватил Дашу и положил в кузов. Потом спрыгнул, чтобы помочь Татьяне, которая сама едва стояла. Она прислонилась к борту и услышала крики. Взревел мотор.

– Скорее, Таня, я подсажу тебя. Ты должна быть сильной за себя и сестру, – прошептал он.

– Постараюсь, – выговорила она одними губами. Или ей только это показалось?

– Насчет бомбежек не тревожься, – заверил Александр. – По ночам здесь спокойнее.

– Я не тревожусь, – кивнула Татьяна, прижимаясь к нему.

Он обнял ее.

– Будь сильной ради меня, Танюша, – хрипло выговорил он. – Выживи ради меня.

– Даю слово, Шура. Ради тебя.

Александр нагнулся к ней, но она даже не подняла головы. Он поцеловал макушку ее ушанки. Так они стояли несколько секунд.

– Пора! – крикнул кто-то.

Александр подсадил Татьяну в кузов, забрался сам, устроил девушек поудобнее и положил голову Даши на колени сестры.

– Все в порядке?

– Да, – хором ответили девушки.

Александр встал на колени перед Дашей:

– Помните, если вас будут кормить, ешьте понемногу и медленно. Не глотайте большие куски, иначе будет плохо. Когда привыкнете, сможете есть побольше. А сейчас лучше всего суп. По несколько ложек. Понятно?

Даша взяла его за руку. Он поцеловал ее в лоб:

– До свидания, Дашенька. Надеюсь, скоро увидимся.

– До свидания. Как зовет тебя моя сестра? Шура?

Александр быстро взглянул на Татьяну:

– Да, Шура.

– До свидания, Шура. Я тебя люблю.

Татьяна закрыла глаза, чтобы не видеть всего этого. И закрыла бы уши. Если бы могла.

– Я тоже тебя люблю. Не забывай писать.

Он встал.

– Попрощайся с Таней, – велела Даша. – Или вы уже попрощались?

– До свидания, Таня.

– До свидания, – кивнула она, глядя на него широко раскрытыми глазами.

– Помните, как только доберетесь до Молотова, сразу напишите, – бросил Александр, спускаясь вниз.

– Александр! – с неожиданной силой окликнула Даша. Тот обернулся. – Скажи, давно ты любишь мою сестру?

Александр перевел взгляд с лица Татьяны на Дашу и снова на Татьяну. Открыл было рот, стиснул зубы и судорожно мотнул головой.

– Давно? Признайся? Разве между нами еще могут быть какие-то секреты? Скажи, любимый. Скажи.

– Даша, я никогда не любил твою сестру, – со стоном выдавил Александр. – Никогда. Я люблю тебя. Вспомни, что было между нами.

– Ты сказал, что следующим летом мы, возможно, поженимся, – едва слышно напомнила Даша. – Ты в самом деле этого хочешь?

Александр кивнул:

– Конечно. Я приеду, и мы поженимся. Езжай спокойно.

Он послал Даше воздушный поцелуй и исчез, даже не посмотрев в сторону Татьяны. А она так отчаянно мечтала об одном, последнем взгляде, пусть и в темноте. Но она смогла бы рассмотреть в нем все, что он хотел скрыть. Или все-таки сказал сейчас правду?

Но он даже не обернулся. Она так ничего и не поняла. Только услышала, как он отрекается от нее.

Тент закрыли, грузовик тронулся, и они снова оказались во мраке. Только теперь между тьмой и светом не было Александра. Не было луны. Лишь пулеметная дробь и грохот взрывов вдалеке, на которые Татьяна почти не обращала внимания: так громок был стук ее разрывавшегося сердца. Она зажмурилась, чтобы Даша, лежавшая с открытыми глазами, не смогла поднять голову и увидеть все, что так ясно было написано на лице сестры.

– Таня!

Она не ответила. Нос болел: слизистая пересохла от морозного воздуха. Она принялась дышать ртом.

– Танечка!

– Что, Даша? Тебе плохо?

– Открой глаза, сестричка.

«Не могу и не буду».

– Открой.

Татьяна нехотя приподняла ресницы:

– Даша, я очень устала. Ты всю дорогу дремала. Теперь моя очередь. Я тащила тебя на санках, держала твои ноги, помогла спуститься на лед. Теперь ты опять лежишь на мне, а я всего только хочу прикрыть глаза и чуточку отдохнуть. Договорились?