Медный всадник

– Нет, конечно нет, – поспешно заверила она. – Это я просто так. А что ты сегодня делал?

– Рыл окопы. Заградительная линия на севере почти закончена. На следующей неделе мы будем готовы к атаке финнов, – самодовольно улыбнулся он. – Бьюсь об заклад, ты давно гадаешь, почему я тоже не офицер?

Татьяна ничего не ответила.

– Почему ты меня ни о чем не спрашиваешь?

– Не знаю.

Ее сердце забилось чуть быстрее.

– Как будто тебе и без того все известно.

– Да нет, ничего.

Ей захотелось выбросить остаток мороженого и поскорее бежать домой.

– Ты говорила с Александром обо мне?

– Никогда! – нервно бросила она.

– Как же, ни разу не спросила, почему я солдат, а он офицер?

Татьяна не потрудилась ответить. До чего же он странно себя ведет. И к тому же она ненавидела ложь. Лучше молча отвести глаза. У нее просто язык не поворачивается соврать.

– Мы с Сашей хотели стать офицерами. Один из пунктов нашего первоначального плана.

– Какого плана?

Дмитрий не ответил. Вопрос повис в воздухе и твердо укрепился в голове Татьяны.

Ее руки слегка задрожали.

Она не хотела быть наедине с Дмитрием.

Не чувствовала себя в безопасности.

Они добрались до угла Суворовского и Таврического сада. Хотя солнце еще не закатилось, в парке лежала тень.

– Хочешь немного погулять по саду?

– Который час?

– Понятия не имею.

– Знаешь, мне в самом деле пора, – решительно объявила она.

– Тебе вовсе не обязательно так рано ложиться.

– Обязательно, Дмитрий. Мои родители не любят, когда я задерживаюсь. Они очень расстроятся.

– Не расстроятся. Я им нравлюсь. – Он придвинулся ближе. – Особенно отцу. Кроме того, им сейчас не до тебя. Они тревожатся о Паше.

Татьяна остановилась и повернулась:

– Я немедленно иду домой.

Она быстро зашагала прочь, но он успел схватить ее за руку:

– Не уходи, Танечка. Пойдем посидим под деревьями.

– Дмитрий, – процедила она, не двигаясь, – я никуда с тобой не пойду. Отпусти!

– Пойдем в сад.

– Я же сказала, немедленно отпусти меня!

Но он подступил вплотную. Жесткие пальцы впились в кожу.

– А если я не захочу? Что будешь делать?

Татьяна не отпрянула. Он обхватил ее за талию и притянул к себе.

– Дима, – сдержанно, без малейших признаков страха остерегла она, – что ты вытворяешь? Совсем с ума сошел?

– Да, – шепнул он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее.

Татьяна с тихим криком резко отвернулась.

– Нет! Пусти меня! – повторила она.

Он неожиданно разжал руки и отпрянул:

– Прости…

– Я немедленно иду домой! – крикнула она и почти побежала по тротуару. – Дима, ты слишком стар для меня.

– Нет-нет, пожалуйста! Мне всего двадцать три.

– Я не об этом. Просто я чересчур молода для тебя. Мне нужен тот, кто… – Она замялась в поисках подходящего слова. – …Ожидал бы меньшего.

– Как это «меньшего»? И насколько?

– Который не ожидает ничего.

– Мне ужасно жаль, Таня. Я не хотел тебя пугать.

– Все в порядке, – буркнула она, не глядя на него. – Я просто не из тех, кто гуляет по ночам с парнями.

«С тобой», – мысленно добавила она, с болью в сердце вспоминая Летний сад.

– Теперь я это понимаю. Думаю, именно поэтому ты мне нравишься. Иногда я просто не соображаю, как вести себя с тобой.

– Советую быть терпеливым и уважительным.

– Обещаю быть терпеливым, как Иов. Видишь ли, Танечка, я не собираюсь отказываться от тебя.

Она молча спешила вверх по Суворовскому.

– Надеюсь, и Даше нравится Александр, – неожиданно бросил Дмитрий.

– Даше нравится Александр.

– Потому что она ему очень нравится.

– Да? – пролепетала Татьяна. – Откуда ты знаешь?

– Он почти прекратил былую бурную деятельность. Только Даше не говори, это ранит ее чувства.

Татьяна хотела сказать, что не представляет, о чем это толкует Дмитрий, но она слишком боялась услышать правду.

Они застали Дашу и Александра за вполне мирным занятием. Сидя на маленьком диванчике в коридоре, они читали вслух Зощенко и смеялись. Единственное, на что оказалась способна Татьяна, – это раздраженно проворчать:

– Схватили чужую книгу и рады.

По какой-то причине ее замечание показалось Даше крайне забавным, и даже Александр улыбнулся. Проходя мимо, Татьяна споткнулась о его вытянутые ноги и наверняка бы шлепнулась, если бы он не подхватил ее. И так же мгновенно отпустил.

– Таня, – спросил он, – что у тебя с рукой?

– Ах, это… – беспечно отмахнулась она. – Пустяки.

И, пробормотав что-то насчет усталости и позднего часа, быстренько ретировалась в комнату стариков, где устроилась на диване между дедом и бабкой и долго слушала радио. Они потихоньку поговорили о Паше, и вскоре девушка почувствовала себя лучше.

Позже, уже лежа в кровати, она услышала шепот сестры:

– Таня! Таня!

– Ну что тебе? Я спать хочу.

Даша чмокнула ее в плечо.

– Таня, мы почти не разговариваем с тобой. Наш Пашенька уехал, а времени совсем нет. Ты скучаешь по нему, верно? Он скоро вернется.

– Скучаю. А ты занята. Потолкуем завтра, Дашенька.

– Я влюблена, Таня!

– Рада за тебя.

Она снова отвернулась к стене.

– Знаешь, это настоящее. О Танечка, не знаю, что делать с собой!

– Может, попробуешь заснуть?