Медосбор

Была и ещё одна группа людей, живущих странствиями, назывались эти люди вестунами. При каждом большом городе был посёлок вестунов, за стенами замка, за оборонными рвами, где-нибудь на опушке леса стояли их неказистые избушки. Вестуны представляли собой что-то вроде гильдии почтальонов, однако назвать их почтальонами было бы кощунством. Это были прекрасно обученные воины, опытные следопыты, передававшие знания из поколения в поколение. Доставка почты в Королевстве и за его пределами — дело весьма опасное, поэтому стоили посылки и письма очень дорого. Передавать послания с караванами торговцев стоило намного дешевле, но никакой гарантии в том, что послание будет доставлено, не было — на караваны слишком часто нападали. Кроме того, если для вас был важен фактор скорости, не стоило обращаться за помощью к купцам, продвигались караваны весьма неспешно и любовное письмо, отосланное, к примеру, весной, достигало адресата только поздней осенью, а к тому времени и отправитель и адресат давным-давно не помнили друг друга. Вестуны доставляли почту быстро и надёжно. По-видимому, вестуны представляли собой какое-то тайное религиозное сообщество, ибо за их особым отношением к вестям и новостям угадывалось что-то большее, чем просто профессиональная любовь к ремеслу, но наверняка никто не мог бы сказать — ведь сообщество вестунов было закрытым для чужаков. Просачивались, конечно, всякие слухи, мол, у вестунов только мужчины могут приносить вести, потому что если их женщина приносит весть, она становится бесплодной. Потому как женская новость — это дитя и вся жизнь женщины — это сообщение этой новости миру, а если она разменивается на другие новости, то перестаёт быть женщиной. Но это были только сплетни, которые невозможно было проверить, да никому особо и не хотелось, просто все относились к вестунам, как к какой-то секте — загадочной, но безвредной. Хотят письма носить — пусть носят, а что и почему, это уж их дело. Тем более что существовали секты действительно странные и зловещие, по сравнению с которыми вестуны были тупыми простаками, непроходимыми тупицами, которые что-то там придумали и верят себе в тряпочку….

Нет, были, были в Королевстве секты, гораздо серьезнее вестунов и гораздо менее симпатичные…

Например, секта Печати Фареха. Это была одна из сотен сект, связанных с культом Фареха, однако, в отличие от канонизированного большинства, она не находилась при храмах в городах. Монастыри секты были надёжно спрятаны от любопытных глаз в девственных пущах, на крутых горных склонах, вдали от людских поселений. Строгих и мрачных монахов из этой секты можно было встретить на дорогах Королевства, идущими по одним им известным делам. Как правило, все контакты сектантов с людьми вне секты сводились к тому, что раз в полгода настоятель монастыря посылал на рынок в ближайший город несколько повозок, чтобы пополнить припасы. Появляясь в городе, монахи никогда не проповедовали. Никто и не знал, каким образом они пополняют свои ряды, хотя по этому поводу ходили самые мерзкие слухи. Их страшные лица были всегда невозмутимы, а их глухие голоса, казалось, исходили откуда-то из-под земли. Все члены секты были лишены век, оттого их лица всегда были пугающие, торговцы на рынке старались поскорее сбыть товар необычным покупателям, они и думать забывали о торге или о том, как бы обвесить или обсчитать. Впрочем, такие жуткие испытания выпадали на долю торговцев не так уж часто и с этим можно было смириться.

Название секты происходило от описанного когда-то ещё на первых страницах Книги Буде символа — Печати Фареха. Фарех, после сотворения мира, поставил на нём печать представляющую собой анаграмму двух имен бога, первое было имя внутреннее, то есть Фарех, это имя знал каждый элемент сотворённого им мира. И второе имя — имя внешнее, которое знали те, кто знал и другие сотворённые миры. Знавшие лишь внутреннее имя, были тем же самым, что трава или песок, они не жили, они существовали только во внутреннем мире, поэтому Замысел Фареха их не касался и они были обречены на бездушную рутину, восставая из праха и вновь в прах обращаясь. Сия скучная и досадная цикличность была чужда знавшим внешнее имя бога. Они были частью Замысла Фареха, они были надеждой и спасением мира…