Медовая Жертва

Выходной. Выходной – это значит можно никуда не идти или идти, если хочешь. Вот мы и пошли, пошли просто так, пошли, никуда не идя. Куда же идти тем, кто Рядом?

Мир созидаётся Двумя, точка контакта – центр Мира. Пёстрыми огнями вращается Мир вокруг Двух. В момент настоящего жизни их стали Одной и победили пустоту одного!

Так Двумя побеждается демон, имя которому – Время!

Отступник – такое имя дано одному, ибо он только и может отступать, он и есть отступающее, а Двоим некуда отступать, ибо они – центр. Мир стал цельным, благодаря Двум, Мир обрёл самого Себя!

Так Двумя побеждён демон, имя которому – Пространство!

Тщетность – суть одного, ибо глух он к праздничным трубам Жизни и герольдам Её. Двое и есть сама Жизнь, а потому дыхание Двух – это дыхание Жизни, и нет разделённости, нет противопоставления! Единое же не может от себя самого отличаться.

Так Двумя побеждён демон, имя которому – Качество!

Малодушие – вот терзание одного, ибо барахтается он в пустоте. Кто говорит о силе, если не слабый? Так, может быть, и нет её вовсе, если знает о ней только тот, кто её не имеет? Двое не ведают силы, ибо незнакома им слабость!

Так Двумя побеждён демон, имя которому – Оценка!

Не потому ли так весел Заратустра сегодня, не потому ли так радостен он, не потому ли так лёгок, так светел, не потому ли так непринуждён он, что мы стали Двумя? Не потому ли, что Мир созидается?

Как же скучны лица одиноких, особенно тех, кто ходят парами! Как напряжены их лица, как пусты взгляды! Они устали от жизни, они умерли. Отступающим от самих Себя заказано счастье Двух!

Находятся отступающие от самих Себя в плену четырёх злобных демонов – Времени, Пространства, Качества и Оценки. В этом плену и родятся их требования к Жизни, что ускользает от притязающих!

Плачут и капризничают взрослые, не знающие того, что они уже выросли. Детьми быть не способные, играются они в детство, но счастье его заказано им, ибо счастье бывает лишь настоящее, а счастье сыгранное – только горе!

Взрослый, взрослым быть не желающий, не может быть вовсе. Нет другого пути человеку, кроме как быть эгоистом – тем, кто ощущает себя Самого.

Так что нечего плакать, одинокие с пустым взором, нечего капризничать, нечего надевать на лица свои маски скуки: ты или ощущаешь самого Себя, или нет тебя! Жизнь одна, но будешь ли ты жить? – Вот, что важно.

Есть нечто, что нужно понять человеку: всё, что мы делаем, мы делаем для себя – и плохое, и хорошее, всё. Зачем же обманывать себя, что что-то мы делаем для других, если получаем всегда только сами?

И злословие, и славу – получаем мы сами, и боль от ушибов, и наслаждение от дел наших – получаем мы для самих Себя. Проворачивает жизнь одинокий, подобно рабу, вокруг Двух Мир вращается сам!

Действовать по указке – действовать по принуждению. Но какая же разница, по чьему принуждению действуем мы – по своему или по чужому, если это насилие и боль эта закреплена нашей кровью?

Не по принуждению, но по внутреннему влечению должны действовать мы, ибо всё мы делаем для себя. А себе-то плохого не сделаем мы, а значит, предупредим и страдание, что всегда обоюдно!

Всё, что мы делаем, мы делаем сами и делаем для себя. И если что-то хорошее делаем мы для Другого – значит, нам это важно, нам это нужно, чтобы было ему хорошо. Что ж требовать от него благодарности, если сделали мы то, о чём сами мечтали?

В самом слове «желание» звучит корысть, каким бы ни было слово, сопровождающее его, пусть даже и «бескорыстие». Не бывает бескорыстных желаний! Не нужно питать иллюзий, не нужно играть в слова!

Если я хотел для Другого – значит, я и должен платить целиком, ибо это я хотел и мне было нужно. И стыдно должно быть требовать от Другого, чтобы он оплачивал, ибо делалось это якобы для него.

Пусть будет лучше Другому от дел моих, ибо я и хотел этого, а потому и плачу, ожидая ссуд и пожертвований. А то, что ему хочется, то сам он и сделает, и сам рассчитается за дело своё, когда будут условия.

Подарок ожиданием своим благодарности превращаем мы в куплю-продажу и ждём ещё благодарности! Но что это за подарок, если ждём мы вознаграждения? Сами Себя мы обманываем, отступники!

Всё, что мы делаем, мы делаем сами и для самих себя. Но знаем ли мы точно, чего хотим? Не обманываемся ли мы иллюзией? Не затемняют ли чувства наши безмерные взор наш? Да, можем мы чувствовать обиду, да, можем мы питаться местью, да, можем мы взывать к справедливости, которая на деле – лишь желание наше бессмысленное признания другим правоты нашей. Да, мы можем!

Но что по итогу и выход каков? Боль, страдание и отчуждение – таким будет результат, нам предназначенный нами самими. Так неужели же этого мы хотим на самом деле, неужели же к этому влечёт нас сердце наше?!

И говорит мать: «Хочу я, чтобы любили меня дети мои!» Говорит так, и бьёт их палкою, приговаривая: «Люби! Люби!»

И говорит отец: «Хочу я, чтобы уважали меня дети мои за то, что делаю я для них!» Говорит и делает то, что сам хочет, не спросив у детей своих их желания.